8ИCTOРИЙ

- Мой дедушка рассказывал мне сказки о старом Альберте Майлзе, всегда называл его Стоуни, потому что это было его прозвище. Надо полагать, это было связано с поведением этого человека. Этот человек казался совершенно близким по духу. - Нед снова рассмеялся, очевидно, вспомнив старые сказки, которые рассказывал ему предок. - Бен, горожане не приходили к нему с какой-то мирной просьбой; они пришли и потребовали, чтобы этот человек объяснил им, как сделать так, чтобы их собственный урожай рос лучше. Они все боялись его, но в то же время были в полном отчаянии.

Нед снова замолчал и, прежде чем я успел заговорить, вошел в свой дом, велев мне ждать там, где я сидел. Я подождал, и минут через десять Нед вернулся с книгой, которая, должно быть, была почти такой же старой, как город.

- Мой дед оставил это моему отцу, а как его единственному сыну оно перешло ко мне, - объяснил Нед, осторожно перелистывая старые страницы книги. Глядя на то, что происходило в прошлом, я видел большую часть истории города на старинных фотографиях, которые вы видите время от времени в книгах о старом Западе. Наконец Нед остановился на какой-то странице и жестом напомнил мне, что эта книга старше нас обоих—будьте осторожны, пожалуйста, - протянул том мне.

И впервые я увидел пугало, которое сделал Альберт Майлз. Старая фотография была сильно выцветшей и не очень четкой, но я мог разглядеть эту фигуру достаточно подробно, чтобы она заставила меня вздрогнуть. Тело было длинным и худым, почти как скелет. Одежда не походила ни на одно из пугал, которые я видел в городе; она была почти Елизаветинской по стилю, с множеством оборок и пуговиц. На ногах Страшилы красовалась пара туфель, которые даже на фотографии выглядели новыми, а руки были сделаны из тонких белых льняных перчаток. Все тело покрывала ткань, очень похожая на погребальный саван, лежащая на плечах и падающая на землю.

А еще была голова. Голова была украшена огромной шляпой, очень похожей на пуританскую, но с полями, которые выглядели так, как будто они принадлежали шляпе на сто размеров больше. А лицо обрамляла масса тонких белых волос, почти до плеч длиной. Само лицо было очень похоже на другие лица на многих пугалах в городе, что неудивительно, если учесть, что они были смоделированы по образцу того, на который я смотрел на древней фотографии. Но это лицо было другим; оно было выдолблено, и черты его казались куда более зловещими, чем те, что окружали площадь в самом сердце Саммитвилля. Все выглядело так, будто кто-то нашел тыкву с идеальной формой головы, вырезал в ней ухмыляющийся череп и поместил его в виде головы на самое странное пугало, когда-либо созданное.

И даже на фотографии проклятая тварь, казалось, смотрела на меня. Моя плоть покрылась мурашками, когда я изучал выцветшую фотографию. Когда я отодвинулся, у меня чуть не закружилась голова, а фигура на фотографии, казалось, провожала меня взглядом.

Нед мягко, но решительно отнял у меня книгу.

- Этого тебе хватит, Бен. Если ты будешь смотреть на эту фотографию еще пристальнее, то прожжешь дыру в этой проклятой штуке. - Голос Неда звучал по-другому, слабее, чем раньше. Нед говорил, как человек, который внезапно осознал, что только что совершил большую ошибку, панически, но спокойно.

Нед ушел с книгой и вернулся через несколько минут, не задумываясь, налив еще две кружки пива. Даже когда мы сидели рядом и потягивали холодный напиток, я думаю, что мы оба были погружены в свои собственные мысли. Я был занят тем, что думал об этой проклятой картине, а Нед – о том, как вырос его рот за эти годы. По крайней мере, я решил, что он думал именно об этом; его загорелое лицо стало бледным, а обычно спокойные руки начали слегка подергиваться и дергаться.

Молчание продолжалось до тех пор, пока мы не выпили две кружки пива и не перешли к следующей паре.

Затем Нед снова заговорил, натянуто улыбаясь и качая головой:

- Ну, моя мама всегда говорила, что моя болтовня в один прекрасный день доставит мне неприятности. - Нед посмотрел на меня, посмотрел мне в глаза добрых десять секунд, а потом снова заговорил. - Бен, мне бы очень хотелось сказать тебе, что все это просто чушь собачья, но я не могу... по крайней мере, на какое-то время, если верить моему старому дедушке, жители Саммит-тауна пошли на человеческие жертвоприношения.

Должно быть, я наполовину вскочил со своего места, потому что Нед смотрел на меня и снова улыбался, и это была его маленькая злобная победная улыбка, которая всегда вызывала у меня желание ударить его по голове.