9-й вал

Тем временем едва не убили Гюстава, и Антику пришлось отвлечься на него. При этом он подпустил противника слишком близко к себе, и тот ударил алебардой. Отстреляться лучник уже не успевал, смог лишь, насколько возможно, увернуться. Удар вышел скользящий, поэтому череп не проломил. Тем не менее, удар был не слабый, лезвие рассекло ему правый висок и часть лба по линии роста волос. Антик, пошатнулся, и какое-то время простоял, приходя в себя. Потом откинул с лица липкие от крови волосы и подобрал очередной колчан.

– Эй, как тебя… Молния! – крикнул Том, снова вступая в бой: – Беги за подмогой!

Спринтер скрылся. Антику кровь заливала глаза, и ему постоянно приходилось стирать ее рукой и отбрасывать насквозь окровавленную челку. Акиру опять ударили, и пока она приходила в себя, Тому приходилось, помимо всего прочего, прикрывать ее. Рядом с ним отчаянно дралась Мэу.

Молния вернулся: перетрусил бежать по коридору из норовящих сомкнуться вражеских флангов.

– Том, черт с ним, давай я пробегу! – крикнула Мэу.

***

Мы стояли на месте уже эдак с час.

Пока с криком:

– Срочно подмогу на страховочную точку! Они сражаются с основными силами противника! – не прилетела потрепанная Мэу, почти рухнув мне под ноги.

– Юджин, за главного! – бросил я, жестом приказывая Тимуру, Чарли и Лиане бежать со мной.

– Не-ет! – в панике заорал тот, но мы уже ушли.

Когда мы показались на поле боя, ополченцы с криком побросали оружие и побежали. Ловушка была прорвана, и я отправил Чарли за Юджином и остальными.

Антик жестом, уже ставшим привычным, откинул окровавленные волосы со лба, чтобы кровь не застилала глаза, и наложил на тетиву три новых стрелы, но Том осадил его:

– Антик, отбой! Они уже бегут.

Томмазо, опираясь на меч и не поднимаясь с колена, обернулся к товарищам и объявил: "Молодцы! Мы сделали это!"

Антик опустил лук и, сочтя свой долг выполненным, решил, что можно с чистой совестью терять сознание.

Лекс, хитро сплетя пальцы, лег на землю, тихонько напевая какую-то мантру – восстанавливал растраченную жизненную энергию.

Тимур подбежал к Акире и с готовностью подхватил ее на руки (что-то подсказывает мне, что он к ней неровно дышит).

– Не верь ей, Тим. Она симулянтка! – весело отозвался Гюстав, приподнимаясь и выдергивая болт из плеча.

Я ошалело присел на корточки рядом с Томмазо. Том сплюнул кровь, повернулся ко мне и, улыбаясь во все лицо, проговорил:

– Юссариан, они сказали, что мы бесы.

– Знаешь, – усмехнулся я: – В этом я с ними, пожалуй, соглашусь.

(1 октября)

Пишет Ка-ну.

Меня разбудил капающий по спине дождь.

Я не отогрелся, только вымазался в саже; сон не придал мне сил, я чувствовал себя таким же разбитым, даже еще хуже.

Я продолжил идти.

Здоровая нога подкашивалась, на раненую я и вовсе не рассчитывал.

… Все равно не сдамся. Чуть-чуть отдохну и пойду дальше.

Стемнело. Я потерял счет шагам, метрам, привалам…

Из-за непрекращающегося дождя земля скользила.

Я даже ничего не почувствовал: ни боли, ни холодной влаги. Просто упал. Как труп. Словно в тумане, приподнялся на локтях… и увидел мираж. Как будто меж деревьев светилось оконце.

Нет! Не мираж!

Из последних сил я, чуть ли не на четвереньках, пробрался между деревьев и оказался у широкой (маленькая повозка пройдет) лесной дороги.

Вода и грязь ударили в лицо. Сложно сказать, споткнулся ли я, поскользнулся или просто ноги подкосились…

В глазах плясали разноцветные круги. Темный занавес опускался все ниже.

А вдруг там живет религиозный фанатик или чокнутый таксидермист-коллекционер?

Боже, надежда на помощь таяла, как утренний туман…

Я преодолел еще участок леса и вышел (Ох! Не льсти себе, Ка-ну!) на поляну.

В ушах колотила кровь, сознание душила темнота…

Ладно! Все равно это мой последний шанс…

Ноги подкосились, земля с готовностью приложила меня по голове.

В угасающем сознании возникла лихорадочная мысль.

Я поднялся и дрожащими, непослушными пальцами выудил из кармана наконечник копья.

Была не была. Это все равно единственная надежда.

Из последних сил я метнул наконечник в сторону хижины и провалился в темноту.

(2 октября)

Подвиг «героической семерки» спас весь отряд.

Выбравшись из западни, мы теперь улепетывали со всей возможной скоростью.

С ранеными Лиана вчера, вроде, разобралась. Благо ранены почти все были несерьезно.

Опасения у нее вызывали только Антик и Том. Но Том заявил, что может идти самостоятельно (хотя, в некоторой степени, думаю, он все-таки храбрился), а Антик был в отключке, и его, не спрашивая, потащил Тимур. К вечеру и он пришел в себя.

Во время боя Том с Мэу помирились. Да, у Тома бывали заскоки с кражами, он не всегда был в состоянии себя контролировать. Полагаю, он действительно в некоторой степени страдал клептоманией.

… – Я тоже неправа, – говорила Мэу: – Сделала чуть ли не культ из этого медальона. Фетишистка.

– Ну… это же твоя фамильная драгоценность, – ответил Том.

– Ну, фамильный. Что с того? Вещи – это такая ерунда! Ни одна вещь не стоит разрушенной дружбы, – Мэу тяжело вздохнула: – Жаль, что я так поздно это поняла.