9-й вал

Том усмехнулся. Поднялся на носках, пытаясь разглядеть, что происходит в толпе.

– Эй, Гюстав, тебе видно, что они там делают?

– Они там, походу, что-то жечь собираются. Хвороста вон натащили… – сказал Гюстав легкомысленным тоном.

Том поднял брови:

– Ты тупой или притворяешься? Нас они, походу, жечь собрались…

Повисло молчание.

– Алекс, это ты там когда-то говорил про огненное погребение? – спросил Том.

– Ну, не живьем же… – выдавил тот.

– Ну, может они нас сначала убьют, – оптимистично заметил Гюстав.

–… Да-а, мы в опале, – мрачно заметил Тимур.

– В полной, – согласился Том.

… Том с обреченным спокойствием наблюдал, как его и остальных привязывают к столбу.

Толпа возбужденно гомонила.

Лай-лай страдальчески морщилась. Сразу после ухода Антика, Юджин с ней порвал. Она запрокинула голову назад и крикнула:

– Анти-ик! Прости-и!

"Палач" чиркнул огнивом. Искры посыпались на хворост, но тот не занялся.

Со свистом рассекая воздух, прямо под ноги ему прилетел и разорвался огненный снаряд. Брызги пламени полетели во все стороны.

– Вот же черт! – прошипел Том, пытаясь отвернуть лицо.

"Палач" с криком повалился.

В толпе произошло смятение, а вскоре то там, то тут тоже начали разрываться такие же снаряды. Загорелось несколько ларьков.

Поднялась паника.

На площадку к приговоренным выскочил человек и, подбежав к Тому, перерезал веревки. Том ошалело уставился на него.

– Ну что застыл, недоумок?! – гаркнул тот, швыряя ему второй нож: – Развяжи остальных!

Человек подбежал к Гюставу, перерезал веревку.

– Юджи-ин! – радостно заорал тот.

(2 декабря)

– А я знал! – Гюстав, едва мы отошли от города, заключил меня в объятия, с целью, очевидно, сломать ребра: – Я знал, что ты обязательно вернешься за нами!

– А я не верил! – улыбаясь из-под капюшона, сказал Том и двинул кулаком мне по плечу: – Думал, что ты просто струсил и сбежал!..

– Ну, вообще-то, так оно и было… – смущенно пробормотал я.

Я подошел к поваленному дереву и сел.

– О-ох! Господи, что же я натворил?! – воскликнул я, опустив голову на руки: – Ребят, нам надо срочно отыскать и вернуть Джуно и компанию!.. Том, Алекс пойдете со мной?

– Возьми еще меня! – подорвалась Мэу: – Я должна как можно скорее повидаться с Айятой.

– Давай, – кивнул я: – Гюстав, останься за главного.

– Господи, как же часто у нас в последнее время меняется власть… – проговорил Тимур, усмехнувшись.

Нам нужны были еще три коня – со мной был отжатый у Ка-ну Кембия.

За ними сделали вылазку в город.

… – На этом, чур, еду я! – сказал я, застолбив себе одного из коней: – А шального Кембию отдадим Алексу.

– Это еще почему?

– Потому что ты лучший наездник, чем мы, – сказал я

– Потому что тебя не жалко, – в один голос со мной проговорил Том, предоставив шаману самому выбрать понравившуюся версию.

Мы отправились в путь.

(5 декабря)

Мы двигались на север.

За ночь резко похолодало; пришлось достать теплые вещи.

У меня была куртка на меху, у Тома полушубок, у Мэу – длинная шуба. Теплые рукавицы, шапки и сапоги.

Когда я увидел "теплую одежду" Лекса, мне стало дурно. Нет, для Византии тоненькое пальтишко, легкая шапочка и шарф, кожаные перчатки и демисезонные сапоги, может, и являлись зимней одеждой… Но не для севера континента при сорокаградусном морозе!

Делать было нечего, выехать пришлось, как есть. На ходу скинуться, кто чем мог: Том отдал длиннополую подстежку полушубка, Мэу – свою муфту, я – шерстяной шарф.

Муфта для верховой езды – вещь малопригодная, и, чтобы держать узду, стучащему зубами и сосульками из носа Алексу приходилось отдавать на откуп то одну, то другую руку.

Небо было прозрачным как стекло; лишь часам к трем после полудня стали сбиваться облака; через час пошел снег. Лошади безбожно вязли в снегу, что серьезно снижало нашу скорость.

К сгущению сумерек мы доползли до деревни и попросились на ночлег. Пока полутруп Лекса отогревался у камина, паря ноги в горячей воде и, по рекомендации Тома, приняв 100 грамм "горячительного", мы добежали до лавки и достали для него нормальную одежду. А ещё, продали лошадей на конюшню (эксплуатировать их в таких условиях было немилосердно) и приобрели четыре пары лыж.

(6 декабря)

– Знакомься, Алекс, – бросил я, вручая ему его новое средство передвижения: – Это лыжи. Лыжи, это Алекс.

– Вообще-то, я знаю, что это, – недовольно хмыкнул шаман.

– Ага, у Инвара в инвентарной видел, – хохотнул Том. Шаман обиженно засопел.

– Мы сами-то, Том, их только там и видели, – осадил его я.

– За себя говори! – самоуверенно вскинулся тот.

– Ну-ну! – я задумчиво поковырял ногой снег: – Предлагаю состязание. Кто больше раз упадет, тот и проиграл…

Алекс брезгливо ковырял носком огромного теплого сапога лыжное крепление. Лыжа вдруг скользнула вперед под его ногой, и он с криком, загремев палками, рухнул на снег.

– У Алекса уже есть одно очко, – ухмыльнулся Том.

– Не, не считается, – осадил его я: – Выйдем из деревни и начнем считать.