900 дней. Блокада Ленинграда

Новая система укреплений не была закончена, а старые укрепления в районе Пскова – Острова были демонтированы; многие новые аэродромы не были еще готовы, а старые реконструировались. Не хватало снарядов, боеприпасов, запчастей. Такое положение преобладало во всей Красной армии.

Когда маршал А.И. Еременко принял командование 3-м механизированным корпусом, там оказалось табельных танков лишь 50 %. Это были главным образом устаревшие Т-26. Почти не было новых Т-34, основных рабочих лошадок Второй мировой войны, и всего 2 новых 60-тонных танка КВ, более мощных, чем любые немецкие.

В 7-м механизированном корпусе, сформированном 1 июля, вместо табельных 120 танков КВ на деле было 40, а из табельных 420 танков Т-34 – ни одного. Западный фронт вступил в войну, имея лишь 60 % предназначавшихся ему винтовок, 75 – минометов, 80 – зенитных орудий, 75 – артиллерии, 56,5 – танков, 55 % грузовиков. Прибалтийский особый военный округ Кузнецова был обеспечен примерно так же.

Для обороны подступов к Ленинграду в распоряжении генерал-полковника Кузнецова имелись две основные армии: 8-я, под командованием генерал-майора П.П. Собенникова, и 11-я, под командованием генерал-лейтенанта В.И. Морозова. Что касается 27-й армии, которой командовал генерал-майор А.И. Берзарин, то ее численность не соответствовала штатному расписанию. 27-я размещалась восточнее и севернее Двины. 8-я армия обороняла береговой сектор от наступавшей 18-й немецкой армии. 11-я советская армия находилась южнее, где подвергалась ударам немецкой 16-й армии. Тяжелейший удар по основным силам 8-й и 11-й советских армий нанесла 4-я немецкая бронетанковая группа.

По данным немецкой разведки, у Кузнецова было 28 дивизий, в том числе 2 бронетанковые, 2 кавалерийские, 6 механизированных[57].

Из-за нерешительности генерал-полковника Кузнецова и его нежелания дать конкретные указания уровень готовности в подчиненных ему войсках накануне войны был неодинаков.

Генерал-лейтенант Морозов, командующий 11-й армией, был уверен, что война приближается. По собственной инициативе он принял в своей армии ряд предупредительных мер, но этим навлек на себя гнев Москвы.

Морозов и его заместитель по политчасти Зуев обвинялись в преувеличении угрозы войны и создании опасной напряженности; в штаб в Каунасе прибыла специальная комиссия – расследовать обвинения.

Он был вынужден уменьшить подготовку, но после сообщения ТАСС от 13 июня решился ее возобновить, слишком явной была активность немцев. Ежедневно нарушали воздушное пространство немецкие разведывательные самолеты, все новые немецкие части прибывали на границу, днем и ночью до советских передовых позиций доносился грохот немецкого автотранспорта.

И наконец 18 июня генерал-полковник Кузнецов отдал приказ № 1 о переходе на высшую степень боеготовности. Морозов собрал Военный совет и приказал 16-му стрелковому корпусу, включавшему 188, 5 и 33-ю стрелковые дивизии, занять передовые позиции. Аналогичный приказ он отдал 128-й пехотной дивизии. Четыре дивизии получили приказ – оставить по одному полку в районе Каслыруди, километрах в 50 восточнее границы, где большинство из них с начала июня находилось на летних учениях.

Но приказы пришли так поздно, что в момент нападения немцев основная часть войск Морозова еще находилась на учениях. Например, в 188-й дивизии к моменту нападения оставались на позиции только 4 стрелковых батальона и 1 артиллерийская часть – все остальные были еще в лагерях.

Одновременно Морозов передвинул свой командный пункт из штаба в Каунасе, древнем прибалтийском городе с круглыми каменными башнями и зубчатыми стенами, в форт № 6. Форт был построен еще до Первой мировой войны в излучине реки Неман между Зжалякалнисом и Пятрашунаем, восточнее старого города. Прочная постройка, способная выдержать сильный артиллерийский обстрел из «больших берт» во время Первой мировой войны. Тут были железобетонные бункеры, подземные убежища, стены, защищенные кирпичными и земляными заграждениями. Морозов считал этот форт безопасным при любом нападении немецких пикирующих бомбардировщиков.

Форт № 6 – один из двух фортов, построенных царским правительством перед 1914 годом для защиты Каунаса. Другой, форт № 9, расположен был в 9 километрах от Каунаса на Жемайтском шоссе, ведущем к Балтийскому побережью. Он был еще более прочным, чем форт № 6, в нем имелись глубокие бастионы, бетонированные ДОСы, огневые позиции тяжелых орудий. Эти отлично построенные форты почти сразу пали в Первую мировую войну. Форт № 9, в сущности, сдался без единого выстрела.

В последующие годы литовское правительство превратило форт № 9 в надежную тюрьму; в том же качестве он служил и советской власти, установленной в Литве летом 1940 года.