99 дней

Очевидно, ей больше нечего сказать – нет, я доверяю тебе, нет, я отправляю тебя потому, что знаю, какая ты ответственная. Смотрю на Дези, которая молча наблюдает за мной.

– Конечно, – говорю я, засовываю блокнот в карман джинсов и вытираю влажные ладошки о штанины. – Без проблем.

День 75

– Ладно, ладно, – говорит Имоджен, смотрит, прищурившись от солнца, в зеркало заднего вида и меняет полосу на безлюдном шоссе. – Я могу назвать.

У нее два выходных подряд, и она решила отправиться вместе с нами в Хадсон, чтобы проверить мебель, непреднамеренно, но очень вовремя спасая меня от ночевки с Тесс. Мы втроем забились в ее «Фиат» и играем в «Переспать, выйти замуж, убить», пока темные благоухающие сосны проносятся по обеим сторонам машины. – Харрисон Форд, Роберт Редфорд, Пол Ньюман.

– Мы всегда знали, что Имоджен любит постарше, – дразнюсь я, а Тесс в этот момент спрашивает:

– Который знаменит благодаря заправкам для салата?

– И попкорну, – напоминаю ей с заднего сиденья. Она молчит весь день, лишь ранее обронила, что Патрик ведет себя странно и последние пару дней как-то отстраненно отвечает на сообщения. Я что-то пробормотала в знак поддержки и отвернулась. С этим извращением, безумием, ужасом, что происходил между мной и ее парнем, покончено навсегда. – И лимонаду.

– И миллиону классических фильмов! – протестует Имоджен.

– Но в основном благодаря заправкам, – отмечаю я.

– Мне нравятся заправки для салатов, – заявляет Тесс. – Так как насчет того парня из One Direction…

– Какого парня из One Direction? – перебиваю я.

– Который одевается небрежно.

– Они все одеваются небрежно.

– Самый небрежный! – заявляет со смехом Тесс и ругается, когда мы наезжаем на ямку, и она расплескивает на себя воду из бутылки. – Парень из One Direction, Джастин Бибер и кто-то из Backstreet Boys на ваш выбор.

– Убить Джастина Бибера, – в унисон говорим мы с Имоджен и начинаем хихикать. Я боялась этой поездки, но удивлена, как мне легко находиться с ними в машине, вытянув ноги на заднем сиденье. Мои волосы небрежно скручены в пучок на макушке. Такое ощущение, что все, произошедшее ранее, не имеет значения. Как будто я могу начать все с чистого листа.

– Нет-нет, подождите, у меня самое лучшее предложение, – говорит Имоджен, подталкивает очки на носу и делает паузу. – Переспать, выйти замуж, убить: Гейб Доннели, Патрик Доннели, Джулия Доннелли.

В машине на секунду становится тихо, слышится лишь рокот итальянского двигателя и помехи на радио, когда мы проезжаем мимо гор.

А потом мы все взрываемся смехом.

День 76

Комната освещается ярко-фиолетовым свечением от старого телевизора, по которому крутят повтор серии «Друзей»; Тесс вырубается около полуночи, небрежно раскинув руки и ноги звездочкой на кровати. Я нисколько не устала.

– Схожу к торговому автомату, – говорю Имоджен, выскальзываю в коридор и спускаюсь по бетонной лестнице. Влажный ночной воздух давит со всех сторон.

Достаю из шортов доллар, беру себе упаковку лакричных конфет подешевле и иду обратно к нашему номеру. Но вместо того, чтобы зайти, на минуту прислоняюсь к перилам, тупо смотрю на неоновые огни вывески мотеля и «Бургер Кинга» через улицу и пытаюсь игнорировать бесконечно раздающийся в голове хор голосов Джулии, Конни, Пенн, Патрика – самый громкий. Не знаю, сколько стою здесь, как вдруг за моей спиной открывается дверь.

– Ты здесь? – спрашивает Имоджен, вытаскивает задвижку, чтобы дверь не закрылась, и присоединяется ко мне на площадке. В воздухе висит легкий запах сигарет. – Я думала, тебя убили.

– Извини, – говорю ей и протягиваю пакет с конфетами. Она в старомодной пижаме с розовыми и белыми полосками. – Просто думала.

– Насчет чего, а? – спрашивает Имоджен, достав из упаковки лакричную полоску. – Ты весь день какая-то мрачная.

– Это не так! – протестую я. Серьезно? Я старалась вести себя нормально – думала, что вела себя нормально, – но она знает меня лучше, чем я предполагала.

– Ладно, – говорит Имоджен, скривив лицо а-ля «Отличная попытка». – Вы с Тесс обе нюни.

Да.

– Так и написано в моих правах, – говорю ей, прислонившись к перилам.

У желтого фонаря, прикрученного к стене, сталкиваются мотыльки.

– Мгм-м, – произносит Имоджен с улыбкой. – Что стряслось?

Я минуту не отвечаю, размышляю. Заправляю растрепавшиеся волосы за уши. Вспоминаю, что в прошлый раз ей не доверилась, что носила секрет, как камень в туфле, и в итоге он все равно выпал.

В этот раз я рассказываю ей все.

Когда заканчиваю, Имоджен с непроницаемым выражением лица смотрит на меня. А потом качает головой.

– Это хреново, – говорит она мне. – Блин, какого черта ты мне все это выложила, Молли?

Моргаю.

– Я думала… – начинаю я, но внутри уже расцветает то же ужасное неприятное предчувствие, как той ночью с Патриком, будто я все и всех неправильно поняла. – Не надо было?

Имоджен снова качает головой.

– Нет-нет, беру свои слова обратно. Конечно, я хочу, чтобы ты со мной делилась, но…