~А (Алая буква)

«И вот, — продолжаю начатую было мысль я, — вместо того, чтобы сохранять с ней дистанцию, я первым, стремительно, сам пошел на сближение с ней. Открыл ей «Бакулевский». Сводил в музей, познакомил там с Вероникой. В ответ получил чувственный порыв, который чуть было мне крышу не снес, и последующий чувствительный удар по башке: «Прости, но у меня есть жених». Хорошо, предположим, это я съем — как я уже говорил, в её жениха я не верю. А дальше — вообще понеслась! Лихо послав меня к черту прямо там, на парковке, она начала свой второй визит в «Бакулевский» не с нормального человеческого «извини» (простите, а кто кого позавчера к черту послал?), а с наезда: «Привет, ты почему телефон не берешь?» Ещё бы я его взял! Увидев в окно, с каким злым лицом она чешет в «Бакулевский», было очень нетрудно догадаться о том, что она что-нибудь выкинет. У меня даже мелькнула мысль припрятать кружку с дятлом, которую я ей в шутку купил, но тут она три раза подряд с минутным перерывом позвонила мне на мобильный, и я, чтобы не провоцировать её своими ответами, не стал брать вызов. Сунул «Nokia» в карман дубленки, решив дождаться её в ординаторской, чтобы уже за закрытыми дверями выяснить с ней с глазу на глаз, какая муха её укусила. Ну и, собственно говоря, выяснил … После чего получил по мозгам уже известным «у меня есть жених», кое-чем новеньким «его зовут Игорь» и совсем уж новым «сделай мне пропуск для сценариста, он мне нужен здесь для работы». Ага, да, конечно. Охотно верю! Только что ж ты его раньше не привела? В общем, хоть по губам себя бей...

Потом черт поднес мне Карину, которая ещё два дня назад просила меня поговорить с Литвиным. И тут эстонка, с который мы вроде как разобрались, что продолжения у нас не планируется, преподнесла мне новый сюрприз. Потоптавшись у лифта с глазами раненой лани, закинула удочку («какая красивая девушка»), получила предельно честный ответ («это моя студентка») и в третий раз с удивительной меткостью засадила мне между глаз («у тебя тоже с ней отношения?»). Откровенно говоря, в тот момент мне вообще захотелось её удушить. Но увидев её восковое лицо, помертвевший взгляд и то, как она рвет зубами свои бледные губы, я вдруг понял, что сделал с ней. Она не хотела меня отпускать. Отлично, я её тоже. Но — что бы, скажите, произошло, если б я тогда дал обратный ход? Вот именно: ничего. От слова «совсем». Потому что на тот момент в её голове уже прочно засела идея, что так, как могу я, не хочет она. И я ничего не стал делать.

И больше не стану. И не от слова «совсем», и не потому, что обижен (да, она неплохо врезала мне по самолюбию, так что это, в общем, не удивительно), а потому, что так будет лучше. Не знаю, что у неё в душе, но, по-моему, в главном я её раскусил: она из той породы людей, которых не вернешь суетой, беготней или, хуже того, психологической ломкой. Она, как кошка, которая гуляет сама по себе — сама принимает решения, и возвращается тоже сама, но лишь когда хочет этого.

«Вот пусть и захочет — сама! И сама пускай возвращается…»

А ещё потому, что я прекрасно знаю разницу между нами. И случилась эта разница в тот день, когда я понял и принял то, что с таким неизвестным генофондом, как у меня, я никогда не создам нормальной семьи, а она много лет назад выбрала ту профессию, которую я ненавижу.

И вот теперь, когда мы окончательно разобрались, на какой точке зависли наши «несерьезные», «недлинные» и, главное, «необременительные» для меня отношения, я искренне желаю эстонке счастья и закрываю глаза. Но последнее, о чем я всё-таки прошу у Господа Бога, прежде чем провалиться в сон: пожалуйста, сделай так, чтоб она мне больше не снилась».

3.

Телецентр, днём. Кафе «Успенское», вечером.

«Красота женщины — это не божий дар, а усилия и потраченное на неё время».

Этот нехитрый тезис я вывожу, стоя в гримерке у Алика и разглядывая себя в зеркале. Умело «сделанное» им лицо (ничего лишнего), волосы, заплетенные в голландскую косу (уместно к платью), и платье, вынутое мной сегодня из шкафа по случаю визита в «Бакулевский» (джинсовое, цвета индиго, чуть расклешенное к низу). Общий вид довершают широкий пояс коричневой кожи, высокие мягкие сапоги в тон и серебряные украшения с модным разъемом. Вид, конечно, не «умереть — не встать», но стильно и без излишеств. Одним словом, идея, подчерпнутая мной с канала «Fashion TV» — тенденции зимы этого года.

— Ну как, нравится? — явно торжествуя, спрашивает Алик, который сидит в кресле позади меня, и, обхватив руками колено, плавно покачивается.

— Ты всегда умел работать с блондинками, дорогой, — медленно отвечаю я и наклоняюсь к зеркалу, чтобы поближе рассмотреть свои ресницы, подчеркнутые подводкой.

— А ты бы почаще заходила, и у меня практики было больше, — мечтательно вздыхает Алик и томно прикрывает глаза.