... а Ганг течет дальше

Сринагар — это Венеция Северной Индии, город озер, каналов и подвесных мостов. Жители «святого» (сри — святой, нагар — город), но вместе с тем грязного города живут не только у воды, но буквально на воде, где домами им служат тысячи лодок, отличающихся друг от друга в зависимости от кошелька владельца бóльшими или меньшими удобствами (последнее, впрочем, несравненно чаще). Прохладная сырость, очевидно, как магнит, притягивает к себе кашмирцев — даже те, кто не живет в лодках, селятся как можно ближе к берегам богатого бухтами продолговатого озера Вулар или змеевидной реки Джелам.

Реки и озера — источник существования и центр всей жизни города. Они дают рыбу, позволяют удовлетворить гигиенические потребности населения, служат путями сообщения и клоакой Сринагара. Но для нас вода вначале оказалась препятствием — мы с машиной и вещами стояли на берегу, а наш плавучий отель «Нью шабаш» покачивался на волнах. На помощь пришла узкая, похожая на гондолу, шикара — одна из тех типично кашмирских плоскодонок, что стрелой скользят по воде. Устроившись в ней со всеми удобствами, какие обещала заманчивая надпись на ее борту «Все места мягкие», мы, поглощенные новыми и интересными впечатлениями, вскоре забыли об осложнениях при переправе.

В этом была немалая заслуга Джума Колу — хозяина нашего отеля, человека с пышными усами, никогда не расстававшегося с барашковой шапкой. Печь в салоне, обставленном, к нашему удивлению, мягкой мебелью, излучала приятное тепло, в столовой нас ожидал аппетитно пахнувший ужин, а в спальне — мягкие пуховые постели. «Нью шабаш» не имеет ничего общего с примитивными домами-лодками Кашмира. Он рассчитан исключительно на приезжих и является приятной неожиданностью в горном захолустье, совершенно лишенном удобств.

Конечно, такие звучные названия отелей, как «Плавучий дворец», «Королева роз», «Небесные покои», «Цветущее великолепие», «Великий огнедышащий», не следует понимать буквально. Это дань, с одной стороны, любви кашмирцев к цветистым выражениям, с другой — их деловитости, направленной на привлечение клиентов.

Кашмир — идеальный край для туристов, где можно отдыхать в плавучем отеле, охотиться на медведей и серн а горах, кататься в гондолах по неподвижной глади озера и даже заниматься зимним спортом. Из года в год сюда съезжаются десятки тысяч людей: иностранцы, чтобы познакомиться с многообразной кашмирской природой, индийские дельцы и аристократы, чтобы отвлечься от однообразия будней, европейцы, осевшие в Индии, чтобы скрыться от безжалостных лучей тропического солнца и насладиться прохладой.

Обслуживают в Сринагаре великолепно. Город существует за счет туристов, и целая армия кашмирцев готова удовлетворить любое их желание или прямо-таки гипнотической силой внушить им его. Это — профессия местных жителей, она их кормит, и, иссякни вдруг поток иностранцев, нелегко пришлось бы торговцу сувенирами или шелковыми тканями. Поэтому каждого приезжего окружают трогательным вниманием, особенно в это время года, когда мало желающих ехать на холодный север. Но с апреля по сентябрь в Индии наступает жара, а в Кашмире — разгар сезона, и номера в плавучих гостиницах можно заказать только за много недель вперед.

Трудно представить себе жизнь обитателей лодок-домов без шикар. Они заменяют им автомобили, лошадей и велосипеды; к их услугам прибегают и кашмирские торговцы. Последние — совершенно особая категория представителей этой профессии. Едва только путешественник поставит на пол чемодан, как торговцы приступают к длительной осаде дома, где он остановился, причем действуют они сплоченной когортой и особым тактом и скромностью не отличаются. Они ведут наступление целыми толпами и любыми способами добиваются одного — поставить ногу на край плавучего дома.

Когда я решительно заявил, что ничего не собираюсь покупать, это только подстегнуло их торговый азарт и побудило перейти в лобовую атаку. Я и опомниться не успел, как первый из них уже вскочил в лодку, уселся, как ни в чем не бывало, на пол салона и преспокойно разложил передо мной изделия из папье-маше. Я пытался было остановить его отчаянными возгласами: «Ничего не покупаю!», но они не оказали на него ни малейше. го воздействия. Напротив, он совал мне под нос один предмет за другим — красиво расписанные вазы, тарелки, горшки, зеркала и щетки, не переставая объявлять их стоимость.

Я взмолился о помощи. Но Джума Колу не нашел ничего лучшего, как произнести: «Это Джаффа Али, самый знаменитый художник Сринагара. Вам надо будет как-нибудь осмотреть его мастерскую. Он, между прочим, владеет секретами древнеперсидских живописцев, привезенными в Кашмир его предками. Многие пробовали силы в атом искусстве, но еще никому не удавалось превзойти Джаффу Али». Теперь я знал: от моего хозяина сочувствия не дождешься. Позднее даже выяснилось, что он был другом художника и специально пригласил его ко мне.