A Girl in Black and White

— Он гораздо больше лает, чем кусается, — сказала я им, но затем моргнула и нерешительно добавила: — Ну... кроме того единственного раза.

— Так это твоя мать?

Моя голова повернулась к Уэстону, неуверенность смешалась с вином в моем желудке.

— Похожа на тебя, — небрежно прокомментировал он, но мне не понравился его тон. Его глаза посуровели. — Продолжай делиться секретами, которые тебе не принадлежат, и я пойду узнаю некоторые из твоих собственных.

— У меня нет никаких секретов, — выпалила я.

Когда он приподнял бровь, словно принимая вызов, я схватила его за запястье, чтобы удержать от поисков моей матери. Я не знала, достаточно ли она сильна, чтобы выбросить его из головы или нет, но я не хотела рисковать, чтобы он выискивал во мне то, с чем я пока не хотела сталкиваться.

— Давай просто сохраним все наши секреты при себе, — сказала я так, словно сама придумала эту идею.

— Хорошая идея, — криво усмехнулся он.

Он попытался вырваться и уйти неизвестно куда, но я крепко держала его за запястье. Он опустил взгляд на мою руку, затем встретился со мной взглядом с веселым выражением лица. Фу, ну почему он должен был быть таким красивым, что у меня от одного взгляда затрепетал живот?

Я прикусила губу, чтобы сдержать улыбку, но это было чертовски сложно.

— Знаешь, я простила тебя за попытку изгнать меня из города. Мы просто должны научиться лучше сосуществовать, тебе так не кажется?

— Я думаю, мы слишком хорошо сосуществуем. В этом-то и проблема.

Мои брови нахмурились, вспомнив, что он сказал Генри: что надеялся, что он был здесь не для ‘удовольствия’. Внезапно мне захотелось выяснить причину, по которой он был здесь.

— Не хочешь сыграть со мной в Пять камней?

Он смотрел на меня всего мгновение.

— Ты серьезно.

Это прозвучало как вопрос, но не так.

— Вполне.

— Пять камней... Ты же знаешь, что у тебя нет шансов выиграть, верно?

— Я действительно ожидаю, что ты будешь вести себя по-джентльменски, — чопорно ответила я.

Королевские стражники хранили гробовое молчание. Полная неопределенность, которую я привнесла в их жизнь, была забавным дополнением к моей сложной жизни.

Уэстон подозрительно приподнял бровь.

— Почему у меня такое чувство, что вести себя по-джентльменски означает позволить тебе победить?

— Потому что это отчасти и то, что это значит, — серьезно сказала я, беря его под руку.

От прикосновения я почувствовала кайф от Полуночного масла, и простое сравнение его загорелой кожи и клейма с моей собственной незапятнанной рукой опьяняло, как будто я сделала еще одну затяжку дыма, наполнив голову сладким, легким воздухом.

— Я как раз знаю место, где можно поиграть, — сказала я, направляя его сквозь толпу. — Если, конечно, у тебя нет предыдущих встреч? — я многозначительно взглянул на него. — Например, ухаживать за принцессой в одежде, может быть?

Его брови в замешательстве опустились, в то время как мое сердце слишком сильно забилось в груди.

— Сколько ты выпила? — спросил он.

— Достаточно, — пробормотала я.

Как по команде, мы прошли мимо его людей, всего в футе от Арчера. Я мимолетно улыбнулась ему.

— Как я выгляжу? Сногсшибательная, как солнце?

Челюсть сжата, взгляд ожесточен, но в нем промелькнула неуверенность, когда он увидел, как я шла с его двоюродным братом. Как сильно я любила играть с Титанами. Я вздохнула, понимая, что это, вероятно, привело бы к моему падению. Мы все должны пройти какой-то путь.

Уэстон перевел взгляд с меня на него, но прежде чем он успел задать какие-либо вопросы, я спросила его:

— Или здесь слишком много принцесс в нарядах, чтобы сосчитать?

— Я же говорил тебе, что не занимаюсь принцессами, — равнодушно сказал он.

— Прости, если я тебе не верю, потому что ты также сказал, что везешь меня в воображаемый город.

Хитрая усмешка тронула его губы, и по какой-то причине я даже не смогла найти раздражения в этой ситуации. Дружеский момент был опьяняющим, вызывая всевозможные радостные сигналы в моей груди.

— Значит, ты стал бы ухаживать за принцессой без одежды?

Он издал вздох веселья, когда мы вошли в коридор; ему даже не пришла в голову мысль повести обнаженную принцессу на вечеринку.

Я повернула и потянула его за руку, чтобы направить по освещенному бра коридору. В свете лампы красные ковры выглядели как свежая кровь. Или, может быть, это просто темные заговорили.

— Ты знаешь, куда идешь? — спросил он.

— Мм-хмм.

— Хочу ли я знать, как это сделать?

— Нет.

Через мгновение он нарушил уютное молчание.

— Тебе нужно держаться подальше от моего брата.

— Твой брат приходил ко мне. У нас была дружеская беседа, вот и все.

— Он отдал мне мой окровавленный нож, — сухо сказал он.

— О, — меня охватило веселье. — Я забыла об этом. Ты не сердишься, что я знаю твой секрет?

Он задумчиво пожевал внутреннюю сторону щеки.

— Я еще не решил.

— Что ж, во что бы то ни стало, не торопись.

Он покачал головой, и на его губах появилась улыбка.

Смех доносился из коридора прямо передо мной, и, остановившись перед ним, я поняла, что этот коридор, должно быть, и был — комнатой холостяка, о которой говорил Клинтон.