A Girl in Black and White

Я моргнула, воспринимая ее заявление. Оно поселилось у меня в груди, сбивая меня с ног. Конечно, так оно и было. Завершение. Я так до конца и не поняла этого.

Давление в моем сердце ослабло, и улыбка растянулась на губах.

— Думаю, у меня есть план.

Самира лучезарно улыбнулась.

— Хорошо, детка, хорошо. Ты собираешься сказать ему, что любишь его?

— Нет, — я покачала головой, а затем объявила: — Я собираюсь переспать с ним.

Моя мать смеялась так сильно, что вино брызнуло у нее изо рта на белый шезлонг. Самира отбросила тряпку за спину и, что-то пробормотав, вышла из комнаты.

 

 

Покинув дом моей матери, я почувствовала себя намного лучше по поводу своего плана, но проблема заключалась в том, что я не была уверена, как это осуществить.

Честно говоря, было немного сомнительно, что это дало бы мне то завершение, в котором я нуждалась. Но я знала, что, вероятно, мне понадобились бы годы, чтобы найти другого мужчину, с которым я хотела бы переспать, и я не хотела ждать так долго. Единственный мужчина поблизости уезжал сегодня вечером. Какой выбор у меня действительно был?

Я знала, что была бы откровенна в том, чего хотела. Но какое-то беспокойство закралось в мой мозг. Что, если он отказал бы мне? Я прикусила губу, пока эта возможность занимала мой разум. Но я знала, что если не попробовала бы, то пожалела бы об этом. По какой-то причине именно с ним я хотела быть в первую очередь, и ни один другой мужчина не подошел бы. И, кроме того, это дало мне повод увидеть его еще раз.

Улицы были заполнены людьми, которые плечом к плечу разбирали только что поступившую партию клубники, манго и бананов.

На улицах все еще продолжались мероприятия фестиваля. Несколько танцовщиц порхали туда-сюда в своих ярких юбках с оборками; мужчина, который дышал огнем, развлекал проходящую толпу. В драме была воспроизведена казнь королевы Сефил за супружескую измену, и кровь свиньи чуть не попала на меня с большого расстояния. Именно в тот момент, когда я уклонилась от брызг, мое плечо столкнулось с женским.

Я обернулась, чтобы быстро извиниться, но затем замерла, холодок заползал в мое сердце, рос, покрываясь льдом. Именно тогда я поняла, что застыла не я — застыл весь мир.

Женщина обернулась, чтобы посмотреть на меня, трагедия моего имени, мое неизбежное будущее смотрели мне в глаза в образе одной продавщицы зелий. Навязчивый страх заполнил мои легкие, перекрывая дыхание.

Ее темные волосы рассыпались по спине, губы растянулись в искренней извиняющейся улыбке, но потемневший блеск в ее глазах, когда она увидела меня, увидела, что я могла бы сделать, наполнил мое горло ужасом. Молодая девушка держала за спиной фиолетовые и желтые ленты, и они в беспорядке застыли в воздухе, ее размахивающие руки двигались со скоростью улитки.

Женщина застыла на полуслове, но ее улыбка не была неподвижной; она все еще сияла на ее лице, прежде чем превратилась в задумчивую гримасу. Она заморгала черно-белой, прежде чем снова стала цветной.

Звуки стремительно вернулись в мои уши, мир восстановился. Моя голова уже дернулась вперед, как будто мир продолжался без нас, мои ноги сделали несколько шагов, прежде чем я смогла их остановить.

Я резко повернула голову назад, только чтобы увидеть, как темные волосы сзади женщины полностью исчезают в толпе.

И вот, я перевела дыхание, пожелала, чтобы мое сердцебиение замедлилось, а затем тоже ушла, как ни в чем не бывало.

 

 

 

 

У меня тряслись руки, нервы скручивались где-то в животе, пока я медленно шла ко дворцу. Церковный колокол разнесся в воздухе, отдаваясь звоном в моих ушах. Высокие пальмы раскачивались на ветру, лишь легкий ветерок пробивался по улицам. Я почти могла видеть солнечный жар, температура достигла своего пика в середине дня до почти удушающего уровня. Не лучший день для попыток кого-то соблазнить, но я не могла ждать; потому что, во-первых, он уходил, а во-вторых, мне нужно было сделать это, пока я не потеряла мужество.

После маминой бани я немного полежала в ванне, несколько девушек пошли со мной, чтобы подготовиться к последнему собранию сегодня вечером. Продавщица зелий преобладала в глубине моего сознания, но я оттолкнула ее. Потому что, поскольку Уэстон сказал мне, что печать придет ко мне, я с уверенностью знала, что она была частью этого. И я бы не сидела и не беспокоилась о чем-то, что не могла контролировать — по крайней мере, не тогда, когда мои мысли были заняты тем, как попросить мужчину лишить меня девственности.

Показалось солнце, отражающееся от золотой крыши дворца, и я слегка вздохнула, прогоняя нервозность. Я могла это сделать. Я могла просто попросить его переспать со мной, чтобы покончить с этим. Он поймет. Верно? Я потрепала губу.