А-линия

К ночи похолодало, но прошёл мелкий дождь, и вновь потеплело. Руся скинула ветровку, шагала, разбрызгивая лужи, в одном платье – синем, с широким чёрным кружевом по подолу. Ветровку завязала рукавами вокруг пояса, и брелок на ремешке звенел и брякал при каждом шаге.

Мы не торопясь прошлись вдоль Ленинского шоссе, потом через маленькие незнакомые улочки по диагонали вышли к площади Комсомола. Сделали круг, обогнув бывший Дом молодёжи, в котором теперь ютились поликлиники, фитнес-залы, спа и миллион маленьких кафешек.

– Голодная?..

Мы стояли на светофоре; уже стемнело, и Руся, задрав голову, смотрела в черносмородиновое небо с малиновой чертой на горизонте. На том берегу зажглась цепочка розовых фонарей, и над водой стояло золотое зарево от огоньков. Далеко за городом, на крутом холме, жгли костры – наверное, вышли последние в сезоне шашлычники. Ветер доносил запахи дыма, жареного мяса, илистой воды. Сладко пахло первыми опавшими листьями и вообще – осенью: золотистой, печальной.

– Русь?.. Хочешь, в «Фарш Рояль» зайдём?

Руслана перекинула сумку на левое плечо и кивнула. Тряхнула волосами – они рассыпались, густые, чёрные, лёгкие, как будто она летнюю душистую ночь надела на голову.

***

После прохлады улицы в «Рояле» оказалось очень тепло, дымно и сытно пахло бургерами. За полукруглым столиком, где мы сидели обычно, ворковала парочка: молодящийся мужчина, лохматая девица в нарочито рваной майке. Пришлось сесть у окна; зато было видно всю площадь и кусочек речки.

Прямо под окнами играл гармонист.

– Что будешь?

Руся, надув щёки, уставилась в меню. Задумчиво застучала пальцами по исцарапанной лакировке.

– Цезарь. И бургер с блю чизом. В общем, как обычно. Как всегда. Тысяча лет просмотра меню и стандартный заказ.

– Ладно… А я… Луковый суп и бургер с двойным беконом. И… Руся. Я хочу мороженое. Сандейз с вишней.

– Супер!

В тепле она раскраснелась, от огоньков привычно заблестели глаза. Когда официантка приняла заказ и отошла, Руся спохватилась:

– Кофе! Можно капучино, пожалуйста?

– Э… Купите? Кофе? А что это?..

Голос Алины в голове прозвучал так явно, что я вздрогнул. Девушка за соседним столом обернулась, и мне целую секунду казалось, что это она.

– Игорь?.. Игорёш?..

– А?

– Задумался?

– А? Да. Я тоже буду кофе. Девушка, девушка, извините, можно два капучино, пожалуйста?

***

Ближе к одиннадцати в «Рояле» стало слишком накурено и шумно. Мы выбрались на воздух, Руслане пришлось снова надеть ветровку. С реки задувал холодный, неласковый ветер, попахивало гарью – где-то за городом жгли листья. Сладкий запах… Нас обоих слегка вело: у Руси из-за ночных смен давно сбился всякий режим, да и я в последнее три недели почти каждый день вставал к шести.

Ира лишь совсем недавно позволила нам с Алиной спать подольше – Алинина мозговая активность становилась всё более бурной, впечатлений, знаний и навыков с каждым днём становилось больше. Из кратковременной в долговременную память всё переходило во сне – в настоящем, обыкновенном сне, не в медикаментозной дрёме. А судя по её анализам, лучше всего это происходило с пяти до семи утра.

Из-за таких расписаний мы с Русланой оба были теперь как сонные пингвины. Но домой в такую чудесную сентябрьскую ночь не хотелось. Хотелось растянуть её на подольше, на бесконечно… Прошлись вдоль набережной, потом по заросшему склону спустились к самой воде. Руся чуть не поскользнулась – схватилась за сухой ломкий стебель цикория. Я подхватил её под локти.

– Оп-па…

По ногами шуршала сухая трава и обломанные стебли. Города почти не было слышно – мы стояли в низине у реки, в самом овраге. Над головой качались тополя; по воде плыли листья.

– Оп-па, – улыбнулась Руслана. В глазах мелькнули искорки от далёких фонарей. Я вспомнил, как Алина во второй день ловила солнечных зайчиков.

«Она спит, – сказал я себе. – Спит». Подался вперёд и поцеловал Русю. Звёзды, тополя и речка поплыли вбок, я вдыхал и выдыхал, а может быть, и нет, и видел нас как будто со стороны. Думал о том, что завтра можно не вставать рано, что становится по-настоящему холодно, что надо заплатить за квартиру и хочется дочитать за выходные «Атланта»14; что у Русланы такие странные, красивые глаза в рыжую крапинку – как будто с веснушками; и что пора уже озаботиться билетами в Мюнхен – мы туда собрались в свадебное путешествие, хотя какое путешествие – так, уикенд…

Было хорошо. Было так хорошо и почти спокойно.

***

В половине восьмого меня разбудило уведомление в телефоне. Я нашарил мобильник, потянул к себе, силясь разглядеть без линз. Руслана что-то пробормотала во сне, стянула с меня одеяло и отвернулась.

Сообщение было от Ирины. Ничего срочного – просто писала, что с Алиной всё нормально, я могу не дёргаться и спокойно отдыхать до завтра.

Ну и отлично. Ну и суперски. Восемь тридцать две. Можно поваляться; воскресенье, Русе тоже никуда не надо. Можно встать и что-нибудь приготовить, устроить ей романтичный завтрак в постель. Можно выйти на пробежку – я перестал бегать по утрам с тех пор, как стал участником «А-линии»…