А наутро радость

– Нет, Карл, у меня ничего не получится. Мне никогда не написать такую великую книгу, как, скажем, «Война и мир». Я точно знаю, что никогда не напишу. Но мне хочется помечтать, будто я смогу. Это вдохновляет меня.

Они ели в молчании.

«Она ускользает от меня, – подумал он. – Это всегда доставало меня – ее манера исчезать на улице или тихонько выскальзывать из комнаты. Но сейчас еще хуже. Она отдаляется от меня в своих мыслях… покидает меня…»

– Поговори со мной, Анни.

– О чем, Карл?

– О чем угодно. Не отгораживайся от меня.

– Так, посмотрим. О да! Я знаю, о чем поговорить. Скоро мне будет девятнадцать. Ты можешь в это поверить?

– Ты становишься взрослой.

– О, я всегда была взрослой. У меня не было переходного периода, когда ребенок постепенно становится взрослым. Думаю, именно поэтому я иногда говорю глупости. А теперь ты скажи что-нибудь.

– Скоро будет год, как мы женаты. Подумать только!

– Странно, но мне кажется, что мы всегда были женаты. Я не имею в виду ничего такого, Карл. Просто мне никак не вспомнить, каково это: не быть замужем за тобой. И то же самое с ребенком. Кажется, она всегда была во мне. Будет странно, когда она окажется снаружи.

– Я люблю тебя, Анни, – сказал он.

– Я люблю тебя, Карл.

Взглянув на часы, он допил чай и со вздохом поднялся.

– Ну что же, пора возвращаться в соляные шахты. Увидимся в одиннадцать, любимая.

– Я буду тебя ждать.

Он остановился в дверях и сказал:

– Анни?

– Что такое, Карл?

– О, ничего.

– Скажи мне.

– Ты будешь смеяться.

– Перестань дразнить меня и скажи.

– Если хочешь знать, у меня нет намерения вступать в загородный клуб. И я не люблю гольф.

Анни ждала. Ей было ясно, что Карл дает ей обещание в обмен на что-то. Но чего он от нее хочет? Наконец это выяснилось.

– Я не возражаю, если ты с головой уйдешь в книгу или в рассказ, который пишешь, – сказал Карл. – Но только не перетрудись.

Анни улыбнулась, вспомнив, как однажды ее маленький братик Томми пытался выманить у нее обещание.

– Поиграй со мной в «шарики», Анни.

– Я читаю.

– Если ты со мной поиграешь, я дам тебе пневматическое ружье, которое, наверно, получу в подарок на Рождество.

– Поиграй с Фредди. Почему обязательно со мной?

– Потому что ты больше со мной не играешь. Ты всегда читаешь.

Так вот в чем дело: Карл чувствует себя одиноким. Точно так же, как когда-то Томми. Под влиянием порыва она спросила:

– Карл, можно мне сегодня вечером пойти с тобой на фабрику?

Его лицо прояснилось. «Да, все дело в этом, – подумала она. – Он одинок».

– Зачем? Тебе страшно здесь одной по ночам?

– Нет, у меня же есть Джелло.

– Значит, одиноко?

– Просто мне одиноко без тебя, Карл. Женатые люди всегда должны быть вместе ночью.

– Тебе будет скучно сидеть всю ночь в этом унылом офисе.

– Нет, не скучно. Мы же будем вместе, и можно просто сидеть и разговаривать. Знаешь, скоро у нас будет не так уж много времени для этого.

– Анни, ты понятия не имеешь, как долго тянутся ночи. Время проходит на фабрике так медленно.

– Я надену пальто.

Когда он помогал Анни надеть пальто, она сказала:

– Карл, если это досаждает тебе, я больше не буду так много читать. И откажусь от попыток писать. В любом случае из этого ничего не выйдет. И, в конце концов, ты на первом месте. Ты и ребенок.

«У нее добрые намерения, – подумал он. – Но она никогда не откажется от этого. Она не сможет! И если бы она была способна отказаться от этого, то смогла бы отказаться и от меня. Она кажется такой простой, и она очень искренняя. Порой она совсем как ребенок. Но у нее как бы стальной стержень».

Анни молилась про себя: «Пожалуйста, Господи, пусть он скажет «нет»! Пожалуйста!»

Карл ничего не сказал. «Он обдумывает мои слова», – решила Анни.

– Пора делать обход, – сказала она. – Нам бы лучше поспешить. – Она обвела взглядом комнату. – Как ты думаешь, Карл, если я оставлю грязную посуду до завтра, у нас заведутся мыши?

– Нет, дурочка, не заведутся. – Он улыбнулся.

– Тогда я готова.

– Анни! – Он сделал паузу. – Возьми книгу и свои бумаги.

От радости она схватила Карла за руку и посмотрела ему в лицо:

– Так ты не возражаешь, Карл? Серьезно?

– Ну конечно! Возможно, к утру мне захочется немного вздремнуть между обходами. И я бы не чувствовал себя такой свиньей, если бы знал, что тебе есть чем заняться, пока я сплю.

20

– Значит, ты думаешь, что потеряешь работу? – спросила она с тревогой в голосе.

– Это зависит от того, проверяет ли Пуласки мои обходы. Если нет, тогда все в порядке. Если да, то я могу потерять работу. А быть может, и нет. Это зависит от обстоятельств.

– Но разве будильник не звонил в два часа?

– Я его не слышал, так как крепко спал. В конце концов, Анни, я сплю всего пять часов в сутки. Отправился на ночное дежурство после того, как шесть часов красил эти проклятые трибуны.

– О, Карл! Ты не можешь потерять эту работу сейчас, когда в любой день может родиться малыш.