А небо по-прежнему голубое (СИ)

После посиделок Джордж предложил сыграть в снежки на улице, тем более что погода выдалась на редкость удачной для подобного времяпрепровождения, и следующие три часа ребята провели за увлечённой перестрелкой. Гермиона не могла припомнить, когда в последний раз вела себя настолько безрассудно, забывшись в процессе игры и безостановочно хохоча, так что к вечеру даже не смогла нормально говорить и, по всей видимости, простудила горло.

— Не пожалела, что пошла со мной? — запыхавшись, спросил Фред.

Последние несколько минут он и Гермиона вместе с Джорджем и Джинни пытались станцевать задорный ирландский танец под пение Селестины Уорлок, основываясь на весьма скудных познаниях Джиневры, руководившей процессом. Гарри и Рон, наблюдавшие за танцующими, подбадривали их хлопками и комментариями.

— Нисколько! — ответила Гермиона, весело тряхнув головой. Она получала неподдельное удовольствие от происходящего и уже не удивлялась собственному поведению: Фред влиял на неё, заставляя забыть обо всём на свете, в том числе и о внутренних ограничениях, определявших её поступки.

— Рон, давай с нами! — позвала Джинни, отбрасывая волосы с лица. От внимания Гермионы не укрылось то, с каким вниманием Гарри следил за каждым действием младшей сестры Рональда. — Или ты бережёшь себя для Лаванды?

— Лаванда — это та юная особа, которой не посчастливилось стать его девушкой? — полюбопытствовал Джордж. — Фред, так это правда! Наш малыш Ронни наконец-то стал настоящим мужчиной. Девушку себе нашёл, в смысле, а не то, о чём ты только что подумал, — прибавил он с поистине дьявольской усмешкой.

После ещё нескольких замечаний подобного характера Рон вскочил на ноги, и Джордж, продолжая дразнить его, умчался наверх, заставив младшего братца последовать за ним. Джинни, приплясывая, увязалась следом за братьями, позвав с собой Гарри и оставив Фреда с Гермионой в одиночестве.

— Сумасшедший дом, — признал Фред.

— А мне нравится, — отозвалась Гермиона, дёрнув за наброшенную ею же на шею Фреда мишуру.

— Неужели? — поддразнил Фред. — Мне казалось, наша староста не одобряет мини-копию Бедлама*.

— Взгляды имеют свойство изменяться со временем.

Откуда-то с верху доносились звуки борьбы и хохот, но оставшиеся внизу не обращали на это внимания. Перекинув мишуру со своей шеи на шею Гермионы, Фред принялся покачиваться из стороны в сторону, имитируя движения медленного танца и притягивая девушку за концы праздничной ленты. Гермиона, улыбаясь, подыгрывала ему, медленно приближаясь и уменьшая расстояние между ними. Когда оно сократилось до нескольких дюймов между их лицами, девушка привстала на цыпочки и осторожно поцеловала Фреда.

Это были лучшие рождественские каникулы в её жизни, и она впервые чувствовала себя настолько счастливой — пожалуй, даже безгранично.

В назначенное время Гермиона вернулась обратно в Хогвартс, и школьные дни потекли по привычному руслу: снова горы домашних заданий, снова посиделки допоздна в библиотеке, снова книги в постели — и снова Лаванда и Рональд, Рональд и Лаванда. С Гермионой приятель, конечно, не обсуждал свои отношения… до определённого момента. За несколько недель до Дня Всех Влюблённых он решился спросить у Гермионы совета, для чего отправился к ней в библиотеку — уж туда-то Лаванда ни за что бы не заглянула, даже с ним.

Взяв несколько книг, Рональд уселся напротив подруги, некоторое время следил за тем, как она переписывает некоторые предложения для очередного сочинения, после чего брякнул:

— Гермиона… — Когда та подняла голову, продолжил: — Ты же девчонка…

— Представь себе, — фыркнула Гермиона, вернувшись к работе. — Что тебе нужно, Рон? Говори прямо.

— Я не знаю, что подарить Лаванде, — простонал тот с обречённым видом, запустив пальцы в и без того взлохмаченные волосы.

— Закажи ей такую же подвеску, что и у тебя, — откликнулась Гермиона, неумело подавив смешок. Подарок Лаванды на Рождество — подвеска с буквами, складывающимися в фразу «Мой Бон-Бон», уже давно стала предметом насмешек узкого круга людей (настолько узкого, что в качестве исключения Фреда и Джорджа в него посвящать не стали во избежание насмешек в адрес Рональда).

— Ты серьёзно? — недоверчиво спросил приятель, и Гермиона, не выдержав, хихикнула.

— Будете отлично смотреться, — кое-как выдавила она, избегая смотреть на смущённое лицо Рона. — Бон-Бон и Лав-Лав, да?

— Перестань, — потребовал Рон и тяжко вздохнул. — Она подумала, что это будет очень милый подарок. Обычно она не называет меня Бон-Бон, к твоему сведению.

— Спасибо за то, что поделился со мной столь важными сведениями, — развеселилась Гермиона.

В итоге толку от работы не было, и девушка была вынуждена покинуть библиотеку. Пока они с Роном гуляли по замку, девушка предложила ему несколько вариантов того, как поздравить Лаванду, и приятель, оставшись вполне довольным этим, умчался писать письмо Фреду и Джорджу, так как без их помощи в этом деле никак нельзя было обойтись.