a519320070554f13d17632a2d6377c88

Если же мы всё-таки заглядываем туда, где нас, что называется, не ждали, мы встречаем там одни сплошные парадоксы.

Там нас ждут полумёртвые коты Шрёдингера и кванто-волновой дуализм Нильса Бора, превра­щение химических элементов ДНК в кузницу жизни... Или вот, например, принципы работы мозга — тоже из этой серии.

Умом нам этого не понять: сколько бы мы ни нака­пливали научных данных, в этом «знании» всё равно сохраняется какой-то пугающий дух зага­дочности и парадоксальности. Впрочем, если наш психический аппарат и не был предназначен для понимания этой конкретной реальности, то чему мы, собственно, удивляемся?

Представить себе парадоксальные вещи нельзя — картинка разъезжается. Но если вы последова­тельно выкладываете на исследовательский стол научные факты, соотносите их друг с другом (делая при этом тысячи необходимых оговорок), то в вашем мозгу сами собой возникают гипотезы, и вы можете испытать их на практике.

Поэтому физики, несмотря на все их бесконечные физические парадоксы квантовой механики, умудрились построить атомную бомбу, биологи, несмотря на множество загадок в этой сфере, уже могут создавать искусственную жизнь (пока, правда, только на уровне бактерий, но ведь и они «божьи твари»).

Нам же с вами предстоит понять, как заставить своё мышление работать под нашим контролем. Поверьте: несмотря на всю свою внешнюю простоту, это задача ровно такого уровня сложности!

Удивительным и парадоксальным является тот факт, что мы не можем заставить своё мышление нас слушаться. Оно работает само по себе — в тканях нашего мозга, а наше сознание лишь свидетельствует его, осознаёт какие-то резуль­таты этой работы. Причём именно так — резуль­таты. Не процесс, не постановку задачи, а именно результат. Да и тот — в изменённом и преобра­жённом виде.

Само по себе мышление представляет собой способность мозга создавать сложные интел­лектуальные объекты. Впрочем, когда я говорю «сложные», я не имею в виду космические корабли или горизонтальное бурение скважин для добычи сланцевой нефти. Нет, я говорю о совершенно, казалось бы, примитивных вещах.

Каждая нервная клетка отвечает за какое-то элемен­тарное знание (например, за визуальную иден­тификацию вертикальной линии или, наоборот, горизонтальной). Группа нервных клеток в 60-80 штук образует, как её называют нейрофизиологи, микроколонку. Эта микроколонка создаёт более сложный образ (у той же линии, например, появ­ляется некая толщина).

В кортикальной колонке следующего уровня собрано уже несколько десятков микроколонок. Колонка ещё больших размеров — это сотни тысяч нервных клеток, и тут уже появляется более-менее осмысленный результат (например, какой-нибудь цельный, хотя всё ещё и весьма элементарный визуальный объект).

Таким образом, вся эта система представляет собой своего рода матрёшку, состоящую из уни­версальных модулей — клетки, микроколонки неокортекса, кортикальные колонки разной мощ­ности. Наконец, всё это ещё складывается в слои коры головного мозга (их аж шесть штук), что схе­матично показано на рис. №11.

Трудно себе представить, но вся эта сложнейшая, шестислойная и матрёшечная структура умещается в двух с небольшим миллиметрах коры головного мозга (такова её толщина) и весьма однообразно мультиплицируется по всей её площади (в две с небольшим тысячи квадратных сантиметров).

Эта биомашина по расчёту цифровых данных создаёт всё, чем является наш мир — и внешний, и внутренний (хотя тут уже и не разберёшься, что считать «внешним», а что «внутренним», учитывая, что оба находятся на одном «сервере» внутри нашей черепной коробки).

И каждый элемент этого нашего мира — хоть зри­тельный образ этой страницы, хоть звук, ко­торый вы только что услышали, хоть мысль, которую вы подумали, — это интеллектуальный объект, то есть нечто созданное вашим мозгом.

Нам кажется, что мы видим мир так, как мы его видим. Но даже это неправда. То, что вы видите, — это продукт работы соответствующих областей зрительной коры в затылочной доле мозга. На самом деле, исходная зрительная информация, поступающая в зрительную кору, не такова, как вам затем видится.

Посмотрите на рис. № 12. Слева изображено то, что вы бы увидели, если бы я стоял перед ва­ми, а вы смотрели на моё лицо. Но информа­ция с сетчатки выглядит иначе — посмотрите на картинку справа.

Недалеко от центра сетчатки глаза, где аксоны «палочек» и «колбочек» собираются в пучок, образуя зрительный нерв, рецепторы, реагирующие на свет, отсутствуют. Так что на нашем «экране» всегда есть дыра — так называемое «слепое пятно». Поскольку же плотность зрительных рецеп­торов по периферии сетчатки меньше, чем в центральной её части, то по краям изображение всегда размыто.

Но как так получается, что «наш глаз» видит одно, а «наша зрительная кора» показывает нам другое? Всё очень просто: вы не видите то, на что смотрите, вы видите лишь то, что показывает нам наш мозг. Он выучился исправлять ошибки зрения — «затирает» чёрные пятна, а за счёт быстрых