Абсолютное оружие

– Сожалею, сэр, – живо откликнулся рободинер.

– Ты сожалеешь? – удивился Фримен. – Тебе-то что?

– Я, естественно, заинтересован в вашем благополучии, сэр, – заявил робот. – Как и Скок в меру своей разумности. Письмо от миссис Фримен поддержало бы вас. Мы сожалеем, что его нет.

Скок, негромко тявкнув, склонил голову набок. «Мне сочувствует машина, – подумалось Фримену. – Сочувствует собака». И все же он был им благодарен.

– Я ее не виню, – произнес он. – Не могла же она вечно меня терпеть.

Он ждал, не скажет ли робот, что жена вернется, что скоро все наладится. Но рободинер молча застыл рядом со Скоком, а тот снова задремал.

Фримен еще раз просмотрел почту. Несколько счетов, реклама и маленький конверт с плотным вложением. Увидев обратный адрес Академии, Фримен поспешно вскрыл письмо.

В нем была карточка со словами: «Уважаемый мистер Фримен, ваш запрос на прием обработан и принят. Мы будем рады видеть вас в любое время. Благодарим вас. Директорат».

Фримен озадаченно сощурился. Он не просил о приеме в Академию. Вот уж куда ему хотелось меньше всего на свете.

– Это жена придумала? – спросил он.

– Не знаю, сэр, – ответил робот.

Фримен вертел карточку в руках. Конечно, он знал, что Академия существует. Невозможно не знать о том, что влияет на все стороны жизни. Но, если подумать, знал он о столь важном учреждении на удивление мало.

– Что такое Академия? – спросил он.

– Большое приземистое серое здание, – ответил рободинер. – Расположено в юго-восточной части города, добраться можно разными видами общественного транспорта.

– Да, но что это такое?

– Зарегистрированное психотерапевтическое учреждение, – сообщил рободинер, – куда может письменно или лично обратиться каждый. Более того, Академия предоставляет добровольную альтернативу хирургическому изменению личности для лиц с показателями выше десяти.

Фримен тоскливо вздохнул:

– Все это мне известно. Но что там делают? Что у них за терапия?

– Не знаю, сэр, – ответил рободинер.

– Какой процент излеченных?

– Сто процентов, – немедленно ответил робот.

Тут Фримену припомнилась одна странность.

– Кажется, из Академии не возвращаются. Это так?

– Данные о возвращениях посетивших ее лиц отсутствуют, – подтвердил рободинер.

– Почему?

– Не знаю, сэр.

Смяв карточку, Фримен бросил ее в пепельницу. Все это очень странно. Академия – такое известное место, такое привычное, что никому в голову не придет о ней расспрашивать. В его сознании она представлялась неким туманным пятном, далеким и нереальным. Туда уходят, если зашкаливает за десятку, те, кто не хочет подвергнуться лоботомии, топэктомии и вообще лишиться той или иной части своего физического существа. Конечно, все гонят мысль о возможном переходе за десятку, потому что сама эта мысль – уже признание в неуравновешенности, и лучше не думать, что тебя ждет, если подобное случится.

Впервые в жизни Фримен решил, что такой порядок вещей ему не по нраву. Стоит кое-что разузнать. Почему из Академии никто не выходит? И почему ничего не известно о тамошних средствах психотерапии, если она успешна на сто процентов?

– Мне пора на службу, – сказал Фримен. – Приготовь что-нибудь на ужин.

– Да, сэр. Доброго дня, сэр.

Скок спрыгнул с кресла, чтобы проводить хозяина до дверей. Опустившись на колени, Фримен погладил его гладкую черную головку.

– Нет, приятель, ты остаешься. Не прятать тебе сегодня косточек.

– Скок никогда не прячет косточек, – заметил рободинер.

– Это точно. – (Нынешним собакам, как и их хозяевам, не приходится делать запасов на черный день. В наше время никто не беспокоится о будущем.) – Пока!

Он проскочил мимо двери домохозяйки и вышел на улицу.

На работу он опоздал почти на двадцать минут. На входе в здание забыл предъявить сканеру удостоверение об испытательном сроке. Гигантский коммерческий здравометр обследовал Фримена и, едва индикатор проскочил семерку, зажег красную лампочку. Жесткий металлический голос из динамика рявкнул:

– Сэр! Сэр! Ваше отклонение от нормы превышает предел безопасности. Прошу немедленно записаться на психотерапию!

Фримен поспешно выхватил из бумажника сертификат. Но машина, словно назло, еще десяток секунд продолжала на него орать. К Фримену обернулся весь вестибюль. Замерли, радуясь беспорядку, мальчишки-курьеры. Перешептывались бизнесмены и секретарши, а двое в форме полиции здравомыслия многозначительно переглянулись. У Фримена прилипла к спине мокрая от пота рубашка. Он чуть не выскочил наружу, но усилием воли заставил себя пройти к лифту. Однако втиснуться в набитую людьми кабину не сумел.

Он рысцой взбежал по лестнице на второй этаж и уже оттуда вызвал лифт. По пути в агентство Моргана успел взять себя в руки. В дверях предъявил здравометру свой сертификат об испытательном сроке, вытер лицо платком и вошел.

В агентстве всё уже знали. Это видно было по молчанию сотрудников, по тому, как они отводили глаза. Фримен торопливо прошагал в свой кабинет, закрыл за собой дверь и повесил на крючок шляпу.