Абсолютное зло... Так ведь? (СИ)

— Детка… Ну как я могу тебе отказать. Оставайся. Правила меняются и ты тоже должен меняться. Обнулений больше не будет, шокеров тоже, никакой боли, не будет криосна и еды в виде коктейля. Ты теперь не оружие, не солдат, а человек. Даже имя есть. Ещё важный момент. Твоя память будет возвращаться, не сразу и, возможно, кусками, это нормально. Что-то беспокоит, сразу говоришь. Что-то интересует, сразу задаёшь вопрос. Теперь попробуем жить, - она трёт уставшие глаза и поднимается на ноги. Нужно открыть подачу горячей воды, проверить подключение электроэнергии и газа. Нужно приготовить поесть, раз уж детка голоден. Что-то пресное и не совсем вкусное, но щадящее для ЖКТ. Если пойдёт хорошо, позже будет кормить его чем-то более изысканным. Но первым делом, душ.

— Подъём. Гигиенические процедуры. За мной, - она решает начать с нуля, заботиться, но понятным для него языком. Приказы без давления. Потом снова будет выбор, а там, если она доживёт, будет и самостоятельное принятие решений.

Пока он послушно избавляется от одежды, она спускает первую прохладную чуть ржавую воду. Останавливает, когда он хочет ступить под неё, заставляет ждать.

— Когда я только пришла, тебя держали в отвратительных условиях. Холодная вода, напор, плесень и т.д. Но мы договорились с тобой. Моя душевая - твоя душевая. Вода теплая и чистая, мягкая. Вода не делает больно, а расслабляет. Теперь ступай.

Он слушает с недоверием, как и тогда, но ступает. Солдат не оставляет себе выбора, хочет вернуть понятную жизнь, когда просто делаешь, что говорят. Брови ползут вверх, но это уже не цепляет её так же сильно, не рвёт сердце.

— Да, детка. Жаль, что ты забыл. Знаешь, ванная тебе тоже нравится.

— Солдат не принимает ванну.

— Со мной принимал.

Олсен хорошенько отмачивает его сперва просто под струями воды. А потом тянется за гелем для душа и шампунем. Брок пользовался этой маркой… Она специально купила большую упаковку по 8 бутылок каждого. Хотела сделать ему приятно. Ей не всё равно, она подмечает детали. И что теперь? Командира нет, а мыльно-рыльное стоит сейчас в подвале. Новое покупать не будет, пусть солдат пользуется, хотя этот запах будет всегда ассоциироваться с Рамлоу.

Зимний ведёт себя хорошо. Позволяет вымыть волосы и тщательно выполоскать. Позволяет себя расчесать и высушить, хотя смотрит с подозрением. У него явно много вопросов, но у неё нет ни сил, ни желания вытягивать их.

Запаривая кашу, она едва не засыпает стоя. Солдат сидит за столом в широких домашних штанах, которые были куплены не для него. Наблюдает. Делает выводы. Думает.

— Вот. Прости, это не шедевр из ресторана, но тебе нужно что-то сытное и не вредное пока. Будем вводить человеческие продукты постепенно. Ешь. Когда закончишь, можешь подниматься наверх, вторая дверь налево. Ложись в постель и отдыхай.

Она не ждёт ответа, нет сил. Просто идёт в ванную и стоит там, под горячей водой, уперевшись лбом в кафель. Тошно. Больно. Страшно. Остаточный запах геля душит, даёт ложные надежды, давит на больное, окунает в воспоминания. Странно чувствовать себя так ужасно, если она твердила Броку и даже самой себе, что никакой любви между ними не было и быть не может. А теперь она разбита. Будто вместе с командиром под Хэлликэриэром погибла и часть её крошечной чёрной души. Когда Лилит подбирала солдата, она думала, что так будет легче, а сейчас понимает, что всю ту магию, что была, помнит лишь она. Зимний смотрит волком, зажимается, не доверяет. Нужно начинать сначала. Она не уверена, что может, не уверена, что хочет. Это там, в подвалах Гидры, она была важным человеком, была его лучиком света, была надеждой и нежностью. А теперь, в большом мире, где его друг Капитан Америка, он может познать все прелести. Солдат поймёт, что она вовсе не так хороша, как ему казалось. Скорее просто менее ужасна, чем остальные Гидровцы. А есть другие — чистые, добрые, нежные, правильные.

Голова кружится, перед глазами плывёт. Она едва успевает сесть самостоятельно, чтобы не падать с высоты своего роста. Такое случалось и раньше из-за сильной перегрузки. Спустя пару минут, она выключает воду и медленно поднимается, заворачивается в полотенце. В спальне достаёт первую большую футболку и натягивает на себя. Никогда не любила эти шёлковые ночнушки или с кружевами. Хотя и купила несколько. Для Брока… Ему нравилось видеть её такой. Черт, детка, сегодня я сплю не с агентом из моего отряда в растянутой футболке? Я сплю с роковой женщиной в соблазнительной ночной рубашке. Обычно после этого был ещё один раунд, не снимая шёлк.

— Отбой. Спим, как минимум до следующего утра. Нужно восстановиться, - она заглядывает в соседнюю спальню и находит его в постели, как и приказывала.

— Капсула?

— Нет. Я уже говорила. Ты человек. Мы спим в кровати каждый день.

— Я не устал. Энергии хватит ещё на 72 часа непрерывного бодрствования. Буду охранять периметр.

— Не будешь. Война осталась позади. Мы будем спать. Точка.

— Я не умею.