Ад криминала: Рассказы и очерки

Неприятности начались буквально с первых минут, как только Хозер ступил на московскую землю. На таможне в аэропорту "Шереметьево-2" у него изъяли газовый пистолет "RECK". Он сразу понял, что протокол и акт изъятия обязательно попадут в прессу, ограненные в ехидную фельетонную оправу. Другая новость совершенно подкосила его: Лямбда, опытнейший агент с двадцатилетним стажем неожиданно переведен в НИИ, расположенный во Владивостоке. Значит, тогда, в Чертаново, гэбисты шли за ним по пятам, и если они засняли на пленку их встречу, то теперь и он сам под колпаком.

Хозер заметался по Москве, пытаясь разыскать Сигму, но тот тоже как в воду канул.

Президент совсем пал духом. Настроение несколько изменилось лишь на следующий день, когда он увидел на одной из станций метро первый номер своего еженедельника "Всадник". Его продавала размалеванная девица вместе с порнографической макулатурой, размноженной на ксероксе и ротапринте. Едва Исаак Давидович потянулся к своей газете, продавщица вынула изо рта сигарету с измазанным помадой фильтром.

— Не лапай!

— Что? — удивился Хозер.

— Давай рваный, бери и катись, — дохнула она на него не то одеколоном, не то перегаром. — Интеллигенты сраные — в карманах ни хрена, а гонору — беспредел…

— Девушка, это же моя газета, — попытался улыбнуться Исаак Давидович, — как же вы так с главным редактором…

— А мне начхать, чия она. Не берут ее — помочалят и бросят. Херовый ты редактор, дядя. Не идет твой товар. Лучше бы платный сортир открыл и меня на работу кассиршей взял.

— Ты пьяная, — вспыхнул Хозер, — ты же не помидорами на базаре…

— Пошел на… — коротко отрубила она и повернулась к заросшему щетиной азербайджанцу, торгующему цветами. — Хадыр, а ко мне опять грамотный хмырь пристает! Главный редактор этой херни!..

Исаак Давидович встретился с дикими глазами азербайджанца и поспешил прочь — очевидно, попал под горячую руку после какого-то инцидента. Теперь нужно все выбросить из головы и успокоиться, еще не хватало тратить себя на всякую мразь. Но не тут-то было. Только что пережитая сцена с первым номером "Всадника" саданула его под левую лопатку, рука обвисла как плеть. Упершись плечом об автомат для размена монет, он выронил из рук дипломат и позеленел. Сержант милиции, болтавший с дежурной по станции, поспешил к нему и ухватил под мышки.

— "…Иисус никогда не смотрел на детей с высоты, в его глазах не было ничего осуждающего. Он укорял и учил, но никогда не осмеивал и не судил. Он протягивал к ним руки и привлекал их к себе. Он гладил их по детским головкам и наставлял, наставлял…" — бормотал Исаак Давидович посиневшими губами, под языком таяла обжигающая таблетка валидола. Сержант принес стакан воды, и он, прислонившись головой к грязным панелям милицейского КПЗ, медленно выпил ее.

— Сказка, наивная сказка, — отчетливо проговорил он, видя внутренним оком животные глаза Хадыра-цветочника.

— Что вы сказали? — удивился милиционер.

— Я сказал, что Евангелие — это сказка…

— Этому нас в первом классе учат, — расплылся до ушей сержант. — Кстати, ваши документы, гражданин.

Хозер с трудом достал бумажник и протянул свой нансеновский паспорт.

— О, иностранец! — взял под козырек счастливый блюститель порядка. — А как хорошо по-русски говорите. Прям-таки свой. Давайте я вас провожу.

— Благодарю, я сам, — поднялся со стула Исаак Давидович, чувствуя к сержанту такое же отвращение, как к продавщице его газеты и цветочнику Хадыру. — Советские люди — совершенно новый тип людей, ни на кого не похожий.

— И самый лучший, — радостно согласился сержант. Он вывел иностранного гостя из метро и усадил в такси.

Подъехав к гостинице, Хозер неожиданно увидел Гаршина. Это его очень обрадовало. Костя показал рукой вперед и поспешил к своей желтой "Ладе". Президент покопался в бумажнике и хлопнул себя по колену.

— Забыл одну вещь купить, — улыбнулся он таксисту. — Будьте добры, к ближайшему универмагу.

Через пять минут Исаак Давидович вышел из машины рядом с ЦУМом. Как только такси отъехало, к нему подкатил Костя, и они молча заколесили по столице, выбираясь на окраину.

— Нехорошо, господин президент, — остановил машину Гаршин на тихой безлюдной улице. — Долги отдавать надо вовремя.

— Лучше поздно, чем никогда, — сердито ответил Хозер. — Вы тоже меня здорово подставили с приложением.

— Не подставил, а подстраховал. Привезли?

— Конечно, я человек слова.

— Ну и прекрасно. Теперь скажите: вам что-нибудь говорит кличка Сигма?

У президента похолодели руки. Это случалось в минуты крайнего нервного напряжения.

— Дня за два до отъезда Лямбды, с балкона четырнадцатого этажа не то выбросился, не то выбросили… Словом, Сигмы больше нет.