Ад криминала: Рассказы и очерки

— Раздевайтесь, — кивнула она в сторону вешалки и исчезла за дверью.

— Профессиональная советская колдунья, — шепнул на ухо Хозеру Гаршин. — А как летает! Сущая булгаковская Маргарита! Одна богатая англичанка, коллекционерша ведьм, пятьдесят миллионов долларов за нее давала. Не продали!

В маленькой гостиной, куда вошел Исаак Давидович, было уютно, но сильно накурено. Мужчины, а их было трое, поднялись со своих мест. Забродина он узнал сразу: эдакий курносый мужичонка и уже пьяненький — причиной тому были стоявшие на столе две початые бутылки какого-то дешевого вина.

— Господа, — произнес за спиной Хозера хриплым мальчишеским голосом Гаршин, — я хочу вам представить президента всемирной ассоциации творческой интеллигенции, бывшего советского гражданина и известного правозащитника земли русской Исаака Давидовича Хозера. Прошу любить и жаловать.

— Иван, — отрапортовал Забродин.

— Валерий, — назвался стоявший рядом с ним седой мужчина лет пятидесяти.

— Чудаков, — произнес угрюмый замкнутый человек с небольшим брюшком и темными кругами под глубоко посаженными глазами, — Артем Егорович.

— Ну а я — Гоар Саркисовна, — рассмеялась статная армянка в варенке и с крестом на шее. — Можно бабушка Гоар, потому что по роду занятий являюсь бабкой.

— Хороша бабка, — улыбнулся Хозер, — побольше бы таких.

— Шутите! — расхохоталась Гоар. — Не потерплю конкуренции! Хочу быть единственной и неповторимой! Правда, Ира? — повернулась она к ведьме.

Ирина кисло улыбнулась и выключила из розетки электрический самовар.

— Прошу садиться, — пригласил седобородый, судя по всему — хозяин дома, который, по прикидке Хозера, должен быть генетиком.

— Что пьет президент? — потянулся к рюмкам Забродин.

— То же, что и весь советский народ, — демократично ответил Исаак Давидович. — Но если вы не против, у меня с собой бутылка французского коньяку.

— Неужели из самого Парижу? — оторопел Забродин.

— Представьте себе, привез специально для нашей встречи, — Хозер достал из-под стола свой "дипломат” и извлек из него бутылку.

— Ай да президент! — обрадовался как ребенок Забродин. — Наливай, старик, выпьем за пробудившееся правосознание русского народа.

— За пробуждающееся, — поправил его Чудаков.

— А, не все ли равно…

Две рюмки коньяку сняли усталость, и Исаак Давидович ожил: глаза заблестели, улыбка не сходила с уст. "Гениальная семерка", в которой, правда, не хватало одного экстрасенса по имени Марат, очень нравилась ему. Это были люди высшей породы, как любил говорить президент, когда-то заимствовавший этот термин не то из Шопенгауэра, не то из Ницше. Особенно ему приглянулась бабка Гоар, по образованию архитектор, но по призванию поэт. Она пела свои удивительные песни под аккомпанемент гитары, звучавшей в руках Валерия подобно арфе. Президент тут же поклялся напечатать все бабкины стихи и даже выпустить сборник тиражом в пятьсот экземпляров. Гоар же, в свою очередь, обещала лечить Хозера бесплатно до конца его жизни и приглашала к себе домой на следующий день.

После жасминового чая, заваренного каким-то неведомым способом ведьмой Ириной, "бессмертники" открыли дверь в соседнюю комнату и включили свет. Взору Исаака Давидовича открылись сложнейшие нагромождения всевозможной аппаратуры и приборов. Из окна тянулась трехметровая труба сантиметров двадцать в диаметре, похожая на телескоп. Она входила в огромный "аквариум", объемом куба в три-четыре и заполненный подсиненной, но довольно прозрачной жидкостью. В "аквариум" опускалось с полсотни стеклянных трубок, которыми обычно берут анализ крови. От них тянулись резиновые трубки к различным приборам и аппаратам, установленным на семи столах. Главный пульт располагался на столе напротив "аквариума", который, по всей вероятности, выполнял и функцию экрана - живого монитора. На этом столе-пульте были две клавиатуры, горели различные кнопки с надписями, а сбоку светились огоньки принтера. Здесь же, на крышке стола, чернели сферические акустические решетки и торчал, похожий на початок кукурузы, сверхчувствительный микрофон.

— Ну что скажете, Исаак Давидович? — торжественным голосом нарушил тишину Костя.

— Впечатляет, господа!

— То-то… Но поскольку Марата нет, я займу его место, а вы садитесь за главный пульт, — он указал на стол перед "аквариумом", — и выполняйте все наши команды. Итак, приступаем…

На окна опустились черные шторы, и все вокруг загудело, запищало, засветилось. "Бессмертники" заняли свои места. Потом основное освещение погасло, и "аквариум" засиял многоцветным растром, напоминающим свечение люминофора в кинескопах системы "Секам".