Адам

Если всё, что она видела сегодня, это, всё-таки сон, то она не хотела, чтобы он кончался. Ей не хотелось покидать этот мир, где можно спокойно жить, радоваться каждому дню. И где мир не умирает, а просто болеет, и он сможет выздороветь.

Адам сидел рядом, гладил Ракету.

– Завтра с тобой на разведку пойдём, – сказал Адам. – Моя очередь завтра дежурить. Пойдёшь со мной?

Ворона лишь кивнула.

Адам, вдруг, поднял голову, будто прислушиваясь к чему-то.

– О! Наши возвращаются!

Он вскочил на ноги, поднял руки и взмахнул три раза, крикнув:

– Фёдор Владимирович! Сенька! Привет!

То, что увидела Ворона поразило её до глубины души. Из дымки, выехало два всадника! Верхом! На лютоволках! Всадники были облачены в армейский камуфляж, поверх которого были надеты бронежилеты с подсумками. За спинами – вместительные рюкзаки. Несколько внушительных вещь-мешков висели на спинах зверей, верхом на которых они ехали. Оба вооружены автоматами.

– Привет, Адамка! – поздоровался старший, – Здравствуйте, девушка!

– Здравствуйте, – выдавила из себя Ворона.

– Как, познакомились с нашей живностью? – Фёдор Владимирович похлопал лютоволка по шее.

– Угу…

Лютоволк почесался задней лапой за ухом. Зевнул, обнажив клыки и высунув язык.

– Фёдор Владимирович, а где Мишка с Лёшкой? С ними всё хорошо? – поинтересовался Адам.

– А Мишка с Лёшкой вперёд нас ушли. Потому что не одни они.

– Как так?

– Девчонку мы в лесу нашли, – ответил Фёдор Владимирович. – Неладное с ней приключилось. Похоже, что она из людей Пастыря. Только, чего она в лесу, голодная-холодная делает, мы так и не поняли. И добиться от неё ничего не удалось. Она даже лютоволков не испугалась – вцепилась в нас и так и рыдает, умоляет спасти. Я спрашиваю, мол, домой тебя отвезти? А она так и затрясла головой, мол, нет, сама насилу сбежала. Сказала ещё, что дома убьют её. Ну а мы чего? Мы дальше за припасами пошли, а Мишку с Лёшкой я к Егор Матвеичу отправил. С девчонкой. Кстати, Адамка, твоя помощь может понадобиться. Девчонка бежала, в чём мать родила. И колотило её знатно. Похоже, жар у неё. Или ещё что похуже. Тут только вы с Егор Матвеичем помочь можете.

– Ого! – на лице Адама отразилось искреннее сострадание и озабоченность. – Фёдор Владимирович, тогда, подвезёте нас?

– А как же! Садись ко мне, а подруга твоя пусть к Сеньке моему сядет.

Адам и Семён помогли Вороне забраться на спину лютоволка. Ракета пристроился за Вороной, вцепившись в неё коготками, как увесистый рюкзачок.

– Держись там, – сказал ей Сенька.

Адам же резво запрыгнул на спину лютоволка, за старшим солдатом.

– Поехали.

Ворона обхватила парня. Щеки коснулась грубая материя рюкзака.

Звери побежали лёгкой рысцой. Ветер засвистел в ушах.

У Вороны в груди заворочалось нехорошее предчувствие.

5

На столе уютно горела керосиновая лампа, распространяя вокруг мягкий оранжевый отсвет. За окном чернела ночь. Глухо пыхтел самовар. Ворона, надвинув рукава свитера на ладони, потягивала травяной чай из металлической кружки. Тётя Аня, с которой она жила, раздобыла даже малинового варенья, и две женщины теперь спокойно и уютно беседовали.

Ворона рассказала о себе, о Мёртвом Городе, о Сан Петровиче и о Ракете. Тот сидел рядом, у стола, и лакомился жареными грибами из мисочки.

Тётя Аня, в свою очередь, рассказала о том, как постепенно налаживали быт в поселении. О том, кто, чем занимается. Жили здесь люди большой общиной-коммуной. У каждого было своё дело, а то и несколько. Мужчин здоровых здесь было немного. Но, среди них были и бывшие военные, ветераны, и понемногу подрастала молодёжь. Старшие учили их всему, что знали сами, постепенно приучали к взрослому труду. Кроме всего прочего, в поселении была и библиотека, которую собирали целенаправленно и понемногу. За культуру и образование молодых здесь отвечали местные батюшка с матушкой. А помогали им бывшие научные сотрудники, или учителя. Образование и знание в поселении считались высшей ценностью, потому что, со слов Егор Матвеича, без знания и без чувства прекрасного человек постепенно превращается в животное. В поддержании знания и поисках того, что от него сохранилось, люди поселения видели надежду. Надежду на будущее возрождение человечества. Да, как оказалось, здесь все и каждый верили в то, что мир не умер и не умирает. Что все еще может быть намного лучше, чем есть, и людям больше не придется ютиться по углам и вздрагивать от каждого шороха. Помогала сохранить эту надежду и вера. Причем, в вопросе веры никто здесь никого не неволил. Каждый верил, в то, что соответствовало его, или её духу, но у батюшки, в церкви, каждый, кто нуждался, мог найти и утешение, и источник сил продолжать жить, творить и надеяться. Даже тогда, когда все остальные "светильники погаснут". Сама Ворона была как Сан Петрович. Не верила, но спокойно, и даже с уважением относилась к тем людям, чья вера была искренней и крепкой. И тётя Аня и не пыталась ее переубедить.

В сенях послышался шум.

Ворона взяла со стола свой ТТ – так, на всякий случай, – последовала за тётей Аней, посмотреть, что там.