Адам Смит в Пекине

Как бы ни была возмутительна нерешительность Тайваня, дело не только в том, что она стала демонстрацией неуверенности в надежности спонсируемой Соединенными Штатами антики-тайской коалиции. Эта нерешительность выявила основное противоречие стратегии tertium gaudens: если США отказываются от военного присутствия в регионе, так зачем же самим азиатским государствам и дальше идти по пути взаимных противоречий, на пользу Соединенным Штатам? Может быть, перейти к политике взаимного приспособления себе на пользу? Способность Соединенных Штатов оставаться tertium gaudens в ходе борьбы между европейскими государствами в начале XX века была обусловлена интенсивностью и внутренней энергией отдельных этапов самой этой борьбы, но в современной Азии ничего подобного нет. На самом деле, как мы старались продемонстрировать в предыдущих главах, настоящим «третьим радующимся» конца XX — начала XXI века стала как раз Восточная Азия. В 1980-е годы от эскалации холодной войны между Соединенными Штатами и СССР больше всех выиграли Япония и четыре меньших «тигра», а затем Китай оказался в наибольшем выигрыше от войны США с терроризмом. Расчеты, впрочем, бывают неверными. Но, при всем уважении к Лантосу, совершенно непонятно, почему вдруг азиатские государства перейдут к гонке вооружений, если от этого выиграют лишь американские производители оружия и экономика вообще, но позиция кредитора, составляющая главный источник власти азиатских государств, будет подорвана.

И действительно, уже первый восточноазиатский саммит в Куала-Лумпуре в декабре 2005 года показал, как трудно стало Соединенным Штатам играть на противоречиях между азиатскими государствами и настраивать их друг против друга. Вашингтон всегда противился даже идее проведения такого саммита, продвигая в качестве альтернативы гораздо более широкое объединение АТЭС, где наибольшим влиянием обладали бы Соединенные Штаты. В последние годы, однако, с ослаблением американского влияния в АТЭС, где одновременно усилилось влияние Китая, постоянно возрастало значение АСЕАН, где по вопросам Восточной Азии Соединенные Штаты не оказывали влияния, а Китай такое влияние имел[539]. «Пока Китай и Америка борются за геополитическое первенство, остальные страны Восточной Азии просто хотят иметь простор для развития торговли и доступ на новые рынки. А сейчас самый большой рынок — это Китай». В результате на саммите АСЕАН (Филиппины, январь 2007 года) Китай занимает центральное положение, подписывая новое соглашение по торговле и услугам, и, что еще важнее, став полноправным участником различных соглашений, нацеленных на превращение АСЕАН в союз по образцу европейского[540].

Великая стена неизвестного

Обозреватель из International Herald Tribune в июле 2004 года жаловался, что США не имеют стратегии в отношениях с Китаем: «Нашим действиям не хватает последовательности и определенности. Китай для нас — полноправный партнер? Вряд ли. Соперник? Иногда. Мы уверены, что поступаем правильно? Почти никогда. Не бог весть какая политика. Нам просто повезло, что, пока мы заняты Ираком, не случилось сколько-нибудь серьезных экономических или политических кризисов»[541].

И двумя с половиной годами позже у Соединенных Штатов все еще не было китайской стратегии. И лишь понимание, что трудности США в Ираке укрепили позицию Китая, заставило принять некоторые антикитайские инициативы и одновременно слегка отрезвило американскую политику. Впрочем, и новой комбинации недостает последовательности и определенности.

Можно выделить по меньшей мере три главные причины того, что у США до сих пор нет состоятельной политики в отношении Китая. Во-первых, решающую битву по сдерживанию растущей мощи Китая администрации Буша по-прежнему предстоит дать в Ираке. Вместо прежних планов, одержав легкую победу в Ираке, вести дела с Китаем с позиции силы теперь остается лишь мечтать о выходе из Ирака с минимальными потерями (в смысле доверия мирового сообщества Соединенным Штатам). В этих обстоятельствах были сделаны некоторые выпады против Китая и попытки передать часть своих полномочий «международного жандарма» австралийцам и японцам. Но пока Соединенные Штаты не вылезут из иракской трясины, им придется считаться с Китаем. Взглянув на дела в таком ракурсе, мы заметим, что китайская политика США достаточно последовательна: она представляет собой всего лишь тактический маневр, попытку приспособиться и спасти то, что еще можно спасти, в смысле доверия мирового сообщества Соединенным Штатам. С этим согласны даже те конгрессмены, которые недовольны действиями администрации. Вспомним, что поначалу демократы возражали против вторжения в Ирак именно потому, что это отвлекало от задачи противостоять Китаю. Но как только иракская авантюра пошла наперекосяк, сами демократы разделились в вопросе о том, как сократить потери. Теперь, совершенно забыв о «китайской угрозе», обсуждается вопрос о том, уходить из Ирака или нет, и если уходить, то как именно.