Адам Смит в Пекине

Так, «машинное прядение выдвинуло необходимость машинного ткачества, а вместе они сделали необходимой механико-химическую революцию в белильном, ситцепечатном и красильном производстве». Таким же образом революция в хлопчатобумажном прядении привела к изобретению хлопкоочистительной машины, благодаря чему только и сделалось возможным производство хлопка в необходимом теперь крупном масштабе. Но именно революция в способе производства промышленности и земледелия сделала необходимой революцию в общих условиях общественного процесса производства, то есть в средствах связи и транспорта Средства транспорта и связи, унаследованные со времен мануфактур, вскоре превратились в серьезную помеху для крупной промышленности с ее лихорадочным развитием и массовым характером производства, с ее постоянным перебрасыванием масс капитала и рабочих из одной сферы производства в другую и с созданными ею мировыми рыночными связями. ...Связь и транспорт были постепенно приспособлены к крупной промышленности посредством системы речных пароходов, железных дорог, океанских пароходов и телеграфа. Но огромные массы железа, которые приходилось теперь ковать, сваривать, резать, сверлить и формовать, в свою очередь, требовали таких циклопических машин, [которые могли быть созданы только при помощи других машин][135].

Кроме распространения на весь мир, это конкретное описание полностью соответствует представлению Адама Смита об экономическом развитии как процессе, протекающем под воздействием растущего общественного разделения труда, включая возникновение секторов, специализирующихся на производстве средств производства, а также отдельных личностей и организаций, специализирующихся на производстве научных знаний. Если есть что-то специфически капиталистическое в этом процессе распространения промышленной революции, то это не применение наемного труда в производственных единицах, размер которых постоянно увеличивается. Скорее это саморазвитие капитала, лежащее в основе указанного процесса и постоянно нарушающее всякое равновесие между отраслями производства в определенное время: «Правда, различные сферы производства постоянно стремятся к равновесию... Однако эта постоянная тенденция различных сфер производства к равновесию является лишь реакцией на постоянное нарушение этого равновесия»[136]. Это постоянное нарушение равновесия Шумпетер позднее назовет процессом «созидательного разрушения».

Кризисы капитализма и созидательное разрушение

Как мы уже говорили в главе 2, представление, что накопление капитала со временем уменьшает норму прибыли, постепенно завершая экономическую экспансию, — это идея не Маркса, а Адама Смита. Для Маркса эта тенденция представлялась реальным, но (в отличие от Смита) вполне преодолимым препятствием: «Воплощая в себе общую форму богатства — [то есть] деньги, капитал есть бесконечная и безграничная энергия, преодолевающая все барьеры... Всякое ограничение представляется преодолимым барьером».

«В соответствии с этой своей тенденцией капитал преодолевает национальную ограниченность и национальные предрассудки, обожествление природы, традиционное, самодовольно замкнутое в определенных границах удовлетворение потребностей и воспроизводство старого образа жизни. Капитал разрушителен по отношению ко всему этому, он постоянно все это революционизирует, сокрушает все преграды, которые тормозят развитие производительных сил, расширение потребностей, многообразие производства, эксплуатацию природных и духовных сил и обмен ими»[137].

Этот бесконечное и безграничное движение неотделимо от склонности капиталистического производства к кризисам. Адам Смит не говорит о кризисе, когда описывает ситуацию сверхнакопления, усиления конкуренции капиталов и падения доходности — всех факторов, тормозящих развитие. Для него такое положение есть естественное следствие процесса экономического развития, ограниченного определенными географическими и институциональными условиями. Для Маркса, напротив, общее и постоянное падение нормы прибыли в экономике, где торговля, производство и накопление осуществляются ради прибыли, поневоле переживается как кризис, то есть период нестабильности и беспорядочного функционирования. Еще важнее, что, исключая возможность того, что капиталистические агенты аккумулируют деньги ради денег, или, точнее, ради той общественной и политической власти, которую они приносят, и недооценивая все большее подчинение труда капиталу в процессе производства, Адам Смит исключает и возможность так называемого кризиса перепроизводства. Маркс же, напротив, приписывает по меньшей мере такую же важность этому виду кризиса, как и кризисам, связанным со сверхнакоплением капитала и падением нормы прибыли.