Адам Смит в Пекине

Здесь мы подходим к третьему отличию Маркса от Адама Смита. Как было замечено в главе 2, если исследование Смита уводит его от булавочной фабрики к изучению рынка и разделения труда, то работа Маркса заводит его в сокровенные недра производства, чтобы исследовать отношения между трудом и капиталом и техническое разделение труда. В этих «сокровенных недрах» Маркс обнаруживает, что технические и организационные изменения начинаются не просто с конкуренции между капиталистами и с возникновения новых специализированных отраслей торговли и промышленности, как уже установил Адам Смит, но и в ходе непрекращающегося конфликта капитала с рабочими из-за заработной платы и условий производства. В этом отношении концентрация производства на предприятиях, размер которых постоянно растет, и сопровождающее его все большее техническое разделение — что Адам Смит считал губительным для рентабельности и интеллектуальных качеств рабочей силы — Марксу представлялись важнейшими условиями инноваций, позволявшими капиталистам увеличивать конкурентное давление на рабочих, ставя их в уязвимое положение, когда они могут быть заменены другими рабочими, машинами и комплексом знаний, существующими в организации, которую контролирует капитал.

Если сначала «рабочий... ссужает свою производительную силу» капиталу, потому что ему не принадлежат материальные средства производства товаров, то теперь ему перестает служить сама его производительная сила, если только она не продана капиталу. Она может проявиться, продавшись капиталисту, только в тех обстоятельствах, которые имеются на данном предприятии[133].

Таково центральное положение критики политической экономии Адама Смита Марксом. Каково бы ни было влияние на рентабельность и интеллектуальные качества рабочей силы, увеличение размеров производственных единиц и развитие технического разделения труда — главные условия роста могущества и обогащения владельцев капитала относительно владельцев рабочей силы. Технические и организационные изменения не являются классово нейтральными, они суть инструменты все большего подчинения труда капиталу. Хотя этот процесс классового подчинения связан с постоянным ростом производительности рабочей силы, занятой на капиталистическом предприятии, не вполне ясно, что Маркс думал о воздействии этого процесса на экономическое развитие на национальном, региональном и глобальном уровнях.

Во-первых, он прямо соглашается с Адамом Смитом, что техническое разделение труда производит разрушительное воздействие на мораль и интеллектуальные способности рабочей силы. Техническое разделение труда, говорит он, «превращает рабочего в какого-то урода, вызывая в нем развитие детальных навыков и подавляя целый мир производительных склонностей и способностей». Эта тенденция, в свою очередь, может стать препятствием к дальнейшему экономическому развитию, потому что непрерывное расширение и изменение разделения труда в обществе «постоянно перебрасывает массы труда и капитала из одной отрасли производства в другую» и «потому порождает с необходимостью перемену труда, разнообразие функций, постоянную мобильность рабочего» скорее, чем «уродство», производимое капиталистической формой современной промышленности[134].

Во-вторых, Маркс, кажется, соглашается с Адамом Смитом и в том, что техническое разделение труда в конечном счете не так полезно для экономического развития, как общественное разделение труда. Больше того, даже описывая, как распространялась промышленная революция в разных странах в XIX веке, он почти всегда акцентирует внимание на общественном, а не на техническом разделении труда. В его описании развитие технологий распространяется на разные сферы промышленности, которые «соединены вместе как отдельные фазы одного процесса и все же изолированы друг от друга общественным разделением труда».