Адгезийская комедия

Я убралась в новой разрухе в первом приближении, перелила грунтовку в ведро, насадила валик на швабру и стала покрывать стены. Включила радио.

Хорошо, что отменили ГИА. Если бы не пандемия, как бы я сдала «общество»? Учитель рекомендовал таким как я, то есть без гражданской позиции, слушать радио. Я и слушала. Начала слушать здесь, в Веретенце, не отходя от кассы. Я поняла, что старые люди живут в другой реальности, где кто-то что-то требует, совершает преступления и обсуждает нововведения, где жизнь политическая бурлит, люди звонят и высказывают своё мнение, хотя их никто это делать не заставляет. Я плаваю скоро как десять лет, а жизнь проходит мимо параллельным маршрутом, думалось мне. Бассейн – оазис порядка, максимум – на домашних соревах своим подсудить. А повсюду, по жизни − беспорядки. Я, вот, хоть убей либерализм от демократии не отличу. А когда слышу «тоталитаризм», меня сразу в дрожь бросает. Я только царизм понимаю: по истории сплошняком цари и короли.

Я загрунтовала комнату, стены и потолок – с потолка на меня пролился клеевой дождь: так смачно, с ожесточением макала швабру валиком в ведро. Дождь пролился, я закончила грунтовать с ожесточением, присела на табурет. Мужик по радио закончил нудеть про красную зону, раздались «позывные»: не обычная отбивка, а вроде как звуки траурного марша. Дальше тихий и уютный голос объявил:

− Светлой ночи и полной луны, преданные мои адгезийцы!

Что-то ведущий новый, такого ещё тут не было, подумала я.

− Светлого вечера всем, впервые поймавшим нашу волну!

«Реклама, что ли, новая», − подумала я. По радио часто шла реклама фонда помощи, про принцессу, сказочную страну и боевую птицу. Но голос не похож на сказочника из рекламы.

− Как ваши врЕменные выходные, временнЫе переходы и ремЁнные передачи? Надеюсь не так, как в тумбе швейной машинки одной нашей слушательницы?

Это не про меня случайно? Я не шью, но ремень у мамы случается рвётся, ременная, то есть, передача даёт сбой. А тумба была у бабушки, с той злосчастной машинкой, которую она подарила рукодельному кружку…

− Но не буду вас утомлять легендой, ставшей притчей во языцех. К делу, адгезийцы, к делу! Как говорят мёртвые поэты − их у нас целое общество − нас ждут великие дела! Величайшие, сказал бы я. Сегодня у нас в розыгрыше множество билетов. Но не такие множества, как у героини всемирно известной сказки, множества поменьше и попроще. Несколько билетиков подарим. Итак. Билеты. В церкви отсечения головы Иоанна Предтечи намечается органный концерт Баха. Вот туда и разыграем, любезные… Итак, звоните и делитесь правдивыми историями из своей жизни.

Надо идти грунтовать другую комнату, а то стемнеет и жиробасные мотыльки налетят, но я продолжала сидеть. Что такое со станцией? Где новости начала часа? Где вечные на этой станции разговоры про маски, количество заболевших и беспорядки в проблемных американских штатах?..

− А вот и первый дозвонившийся. Как у вас нирвана? Довольны?

− Всё в порядке, спасибо! – ответила энергичная бабуля. – Я постоянная ваша слушательница.

− Приятно!

− Хочу рассказать вам о внучке. Меня отругали за то, что я научила малышку стиху: «я не мамина, я не папина, я в капусте росла, меня курица снесла».

− Замечательное стихотворение. Внучка-то довольна?

− Да. Бегает и радуется! Но меня от воспитания отстранили. Навсегда. Вот, думаю, билеты бы. Сходили бы с подругой, приобщила бы её к вечному, к вечности то есть.

− Верное решение. Чем раньше приходит понимание конечности бытия, тем лучше для адгезийцев. Верно?

− Да. Спасибо.

− Вам два билета.

− Спасибо. Давно мечтала сходить в эту церковь.

− Мечты сбываются. Кто смелый, тот добьётся, так?

− Обязательно добьётся. А вот ещё стишок из моего детства…

Обалдели, что ли на станции? Что происходит?

− А вот ещё стишок из моего детства: шла машина тёмным лесом, за каким-то интересом, инте-инте-инте-рес выходи на букву «с». Буква «эс» не пришла, вышла бабушка Яга, а за бабушкой Ягой вышел месяц золотой, – закончила слушательница.

− Мы поняли. Внучка конечно же с удовольствием повторяет?

− Повторяла. Говорю: отстранили от воспитания навсегда.

− Месяц наше всё, хоть на небе, хоть под косой, хоть во лбу, ведь так?

− Вот не надо под косой. Никаких кос. Мы же с вами не смерти? – испугалась слушательница. − А вот на полигоне…

− Переключаю на секретаря, − перебил ведущий эту шизоидную, − оставите электронную почту, куда послать билет.

− Ой, у меня ноутбук сломался, а звоню с городского.

− Нет, значит, почты?

− Я куда нужно приеду, вы скажите адрес.

− К нам вы не доедите, уверяю вас.

− Я по всем городам мотаюсь, по экскурсиям. Вот сейчас в Санкт-Петербург тур намечается и всего за… мало тыщ. Я новости смотрела, Эрмитаж открылся.

− Отлично, раз так хотите. Секретарь вам всё объяснит. На билет тратиться не советую, если к нам подъедите, экскурсия в Петербург отме… отложится на вечный срок. Но у нас ещё звонок. Алё!

− Здравствуйте. Я…

− Вы тоже хотите билет?

− Да. Очень хочу. Я, знаете, когда-то работала учителем.

− Естественно знаем. Вы у нас и помечены как «школьные истории». Что на этот раз?