Адгезийская комедия

От испуга я тут же очухалась и села: в комнате ни-ко-го!

Книга вторая. Адгезия. Клад

Часть третья. Адгезия

Глава первая. Сеня приехал

Телефон разрывался от вибрации. Сеня! На табло помечено десять пропущенных вызовов.

− Я у двери!

− Сейчас. − Я заковыляла открывать.

− Да включи ты свет! Темно! − Арсентий тыкался велом в шкаф. – Ну и баррикады!

Две недели в прихожей стояли стеллажи, , как во многих конторах, со стеклянными дверцами, метра два в высоту.

− Должны, Сень, приехать за шкафами, но всё не едут.

− Шкафы остались от предыдущих жильцов?

− Как ты догадался?

− Они же всё отовсюду тащили.

− И столик этот должны забрать.

− Ого! С резными ножками, из цельного дерева!

− Да. И с железной заплаткой на столешнице снизу.

Сеня протиснулся между стеной и шкафом, шкафы зашатались под напором мощи пловца.

− Стол-то что на шкафах держишь? Грохнется ж на голову кому.

− Для этого и держу.

− Что у тебя с рукой, что ты всё время её сжимаешь?

− Ой, Арсентий. Проходи в комнату.

− Подожди! Дай хату осмотреть.

− Я тебе все фото высылала, что тут интересного. Всё сохнет и сохнет, пыхает влагой и пыхает. Когда же жара? Что это за лето такое?

− Ковидное обычное лето. Я тут в книге нашёл кое-что интересное. − Сеня вытащил из кармана мобильник. – Вот слушай. – И начал читать: − «Два слова про эту скверную квартиренку, чтоб понять местность, на которой произошло дело. Эти две комнаты были точь-в-точь две канареечные клетки, одна к другой приставленные, одна другой меньше, в третьем этаже и окнами на двор». Ну у тебя – не на двор, скорее на соседний двор.

− Когда как, когда как….

Но Сеня пропустил мимо ушей, я бы тоже так сделала на его месте.

− И этаж не третий, а четвёртый… «Входя в квартиру, вы прямо вступали в узенький коридорчик, аршина в полтора шириною». Мальва, а?

− Я не знаю, сколько это – полтора аршина. У нас прихожая, а коридор теперь просторный вверх, мы же антресоли снесли.

− Но не вширь? – справедливо возразил Арсентий. Он по жизни был сама разумность. − «Налево вышеозначенные две канареечные клетки, а прямо по коридорчику, в глубине, вход в крошечную кухню. Полторы кубических сажени необходимого для человека на двенадцать часов воздуху, может быть, в этих комнатках и было, но вряд ли больше».

− Я не знаю, сколько сажень, кухня нормальная. Не большая, не маленькая…

− «Были они до безобразия низки, но, что глупее всего, окна, двери, мебель – все, все было обвешано или убрано ситцем, прекрасным французским ситцем, и отделано фестончиками; но от этого комната казалась еще вдвое темнее и походила на внутренность дорожной кареты. В той комнатке, где я ждал, еще можно было повернуться, хотя все было загромождено мебелью, и, кстати, мебелью весьма недурною: тут были разные столики, с наборной работой…» А, Мальв, это про резные ножки, – Сеня подмигнул.

− Откуда читаешь? Тут в коридоре и интернет не ловится.

− Скачал, лол. «.. с бронзовой отделкой, ящики, изящный и даже богатый туалет. Но следующая комнатка, откуда я ждал ее выхода, спальня, густо отделенная от этой комнаты занавесью, (у тебя дверь, Мальв) состояла, как оказалось после, буквально из одной кровати. Все эти подробности необходимы, чтобы понять ту глупость, которую я сделал»1.

− Какая глупость?

− Случайно дальше прочитал.

− И чо?

− Просто. Про эту квартиру. Про твою.

− Кто это написал?

− Отгадай.

− Не знаю. Понятия не имею.

− Достоевский.

− Шутишь?

− Нет.

− Ты Достоевского читаешь?

− А ты − нет?

− Я делаю ремонт.

− Ты же в десятый идёшь, надо осилить.

− Иду… Но когда зададут, тогда и прочитаю. Папа что ли заставил?

− Ну.

Стоит сделать здесь очередное малюсенькое отступление и рассказать про Сениных родителей.