Адмирал Н.С.Мордвинов — первый морской министр

В Херсоне у него родился сын Николай, и в 1789 году, 25 марта, родилась дочь Надежда^{42}. Во время управления отца моего в Херсоне приехал туда знаменитый филантроп-англичанин г. Говард^{43} (Howard), который, лишась жены и сына, посвятил себя, как известно, и все свое богатство, страждущему человечеству. Главными предметами неусыпных попечений высокой души его были тюремные и болящие; по этой причине он поехал осматривать все тюрьмы и госпитали в Англии, Италии и других государствах, желая быть полезным советами для улучшения устройства этих заведений. Последнее путешествие этого семидесятилетнего старца было предпринято в Константинополь с намерением найти средство — уничтожить сильную смертность в народе от чумы; путь его был чрез Россию; по этому случаю государыня Екатерина II дала приказ всем губернаторам: «Где г. Говард будет осматривать тюрьмы и госпитали в российских городах — исполнять все его распоряжения беспрекословно». На пути, остановясь в Херсоне, он познакомился с моим отцом и так оценил ум и достоинства его и моей матушки, что пробыл несколько месяцев с ними, но, к сожалению, посещая одну больную, заразился горячкою и скончался на руках моего отца в январе 1790 года; погребен в Херсоне, где сооружен ему памятник его соотечественниками. Все его путешествия были напечатаны. Он говорил, что во всей Европе нигде не нашел подобного порядка, чистоты и устройства тюрем и госпиталей, как в Херсоне, под ведением Мордвинова. Таковые слова, сказанные знаменитым Говардом, были очень лестны моему отцу и память о нем всегда была ему дорога. Отец мой ревностно служил, горячо любил отечество и хотя благоговел пред Екатериною за ее великий ум, но не по чувству ему было покоряться власти любимцев ее; его строгая справедливость и правдивая откровенность не могли подчиняться всегда исполнению приказаний начальников, когда он их не одобрял. Это было причиною, что он не мог продолжать службу с Потемкиным и пожелал выйти в отставку.

IV

Отец мой, оставив Херсон, поехал с матушкой в Москву, где родилась дочь его Вера^{44} в 1790 году, декабря 15-го; из Москвы он удалился в Белоруссию, в свое имение, где жил до смерти князя Потемкина. С ними в деревню поехала из Херсона одна почтенная вдова, генеральша Гаке, с двумя взрослыми дочерьми, которую матушка очень любила; приехала к ним тоже в деревню тетушка Елизавета Семеновна, вдова Рогозинского, с двумя детьми. В деревне прожили более двух лет в большом уединении, и там родители мои лишились своего сына Николая. Желая уехать за границу, отец мой отправился в Петербург устроить свои дела. Не располагая видеться ни с кем из знакомых, он ни к кому не являлся, боясь, чтобы не донесли о его приезде и не потребовали бы его на службу, но нечаянно встретил на улице своего приятеля, секретаря ее величества, Василия Степановича Попова^{45}, который очень обрадовался, неожиданно увидев его, и сказал при этом, что его везде отыскивают по приказанию государыни. Отец моей, возвратясь на свою квартиру, сейчас же распорядился обратно уехать в деревню, но вслед за ним была послана эстафета от Попова с официальным объявлением, что государыня желает, чтоб он опять вступил на службу. Отец мой отвечал Попову, что он готов исполнить волю государыни, но просит, чтобы она благоволила принимать сама его доклады, без всякого посредничества. Она согласилась и впоследствии, получая доклады его, говорила: «Донесения Мордвинова писаны золотым пером».

Николай Семёнович и Генриетта