Адольф Гитлер и его русские друзья

Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен — уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи.

3. Обязать командиров и комиссаров дивизий немедля смешать с постов командиров батальонов и полков, прячущихся в щелях во время боя и боящихся руководить ходом боя на поле сражения, снижать их по должности как самозванцев, переводить в рядовые, а при необходимости расстреливать их на месте, выдвигая на их место смелых и мужественных людей из младшего начсостава или из рядов отличившихся красноармейцев».

Иначе говоря, Сталин требовал, чтобы застрелились несколько миллионов красноармейцев, которые из-за ошибок и преступлений самого вождя и его генералов оказались в окружении и потому попали в плен.

58-я (политическая) статья Уголовного кодекса РСФСР позволяла предавать суду семьи пленных красноармейцев и высылать их в Сибирь. 24 июня 1942 года Сталин подписал еще и постановление Государственного комитета обороны «О членах семей изменников Родины».

В постановлении уточнялось, что подлежат аресту и высылке на пять лет в отдаленные местности совершеннолетние члены семей тех, кого очно или заочно приговорили к высшей мере наказания «за переход на сторону врага, содействие немецким оккупантам, службу в карательных или административных органах немецких оккупантов, за добровольный уход с оккупационными войсками, а также за попытку измены Родине и изменнические намерения».

Членами семей считались отец, мать, муж, жена, сыновья, дочери, братья и сестры, если они жили вместе.

Жестокие приказы, которые, по мысли их авторов, должны были помешать сдаче в плен, приводили к противоположным результатам. Попавшие в плен красноармейцы боялись возвращения на родину, где их считали предателями (так оно и получилось в 1945 году, когда из немецких лагерей они переместились в советские).

Писатель Виктор Некрасов, участник войны и автор незабываемой книги «В окопах Сталинграда», оказавшись в эмиграции в семидесятых годах, спрашивал себя:

«Что мы защищали, когда воевали с немцами? Свои дома, хаты, семьи, свою жизнь? Или систему? И то, и другое, и третье. Воюя с фашизмом и победив его, — мы утвердили на земле другую диктатуру, в чем-то даже более жестокую и бессовестную. И мы несем за это ответственность…

Признаюсь, не очень-то я верю в то, что люди брали немецкий автомат в руки, чтобы воевать против Сталина. Были и такие, но думаю, что очень немного… Раскулаченные родители, голод, нищета, вранье. Стоит ли так уж всем из кожи лезть, чтоб защищать все это?»

Сталинский режим сделал все, чтобы отбить у советских людей желание его защищать. Герой Советского Союза писатель Владимир Карпов, который в начале войны оказался в заключении, вспоминал:

— Меня отпустили из лагеря на фронт, в штрафную роту, но дали бумажку, в которой было сказано, что если я не проявлю себя должным образом, то после войны меня вернул в лагерь отсиживать остаток срока. Такие бумажки дали чуть ли не всей роте. Кому же охота возвращаться в лагерь? Ясно, что с такой бумажкой сразу сдавались немцам в плен…

Попавших в немецкий плен красноармейцев ждала страшная судьба: они умирали от голода, ран и эпидемий.

Немецкий военный историк Иоахим Хоффман, не склонный особенно винить вермахг в массовой гибели советских военнопленных, пишет:

«Если попытаться выяснить, что именно определяло судьбы советских пленных до начала 1942 года, то можно назвать три главных момента.

Во-первых, по техническим причинам было невозможно, особенно в конце года, создать соответствующие условия для миллионов советских солдат, в большинстве своем попадавших в плен в крайне истощенном состоянии.

Во-вторых, большую роль сыграли акции уничтожения, проводившиеся боевыми группами гестапо и СД, жертвой которых становились в первое время «нежелательные элементы», то есть прежде всего неугодные в политическом и расовом отношении, в том числе представители народов Средней Азии и Закавказья, среди которых было немало непримиримых противников советского режима. Их расстреливали часто либо из-за внешнего вида — многим они казались воплощением «азиатского», «монгольского» большевизма, либо же просто потому, что они были обрезаны и их принимали за евреев.

И наконец, третья причина — это просто черствость и равнодушие или же политическая слепота части служащих вермахта…»

В меморандуме генерал-квартирмейстера штаба сухопутных войск от 13 апреля 1942 года предлагалось поставить дело так, чтобы советские военнопленные считали, что им повезло, что они попали в плен и «в безопасности пересидели такую страшную войну»…

Это звучит сомнительно. Немецкое командование относилось к пленным бесчеловечно. Только потом немцы некоторым категориям попавших в плен сделали послабление.