Адольф Тьер: судьба французского либерала первой половины XIX века

Первая карлистская война в Испании закончилась 31 августа 1839 года поражением Дона Карлоса. В результате народного выступления через год из Испании бежала и регентша Мария Кристина. Новым регентом стал пробритански настроенный левый радикал генерал Бальдомеро Эспартеро. Он немедленно назначил своим главным советником британского посла Виллье. Великобритания осталась единственной страной, господствовавшей на Пиренейском полуострове, поскольку Португалия все это время находилась под исключительным влиянием Англии.

Обычно мировая историография сводит вопрос об интервенции только к спору Тьера и короля. Но во Франции широкие общественные круги поддерживали Тьера: военные, банкиры, многие в окружении Луи-Филиппа (его сын и наследник престола, например), почти весь состав правительства. Архивные документы также показывают, что в начале 1836 года Тьер был в принципе против интервенции, в то время как мировая историография утверждает, что он в течение всего 1836 года выступал за военное вмешательство. Отношение Тьера к испанским делам изменилось в середине мая 1836 года в связи с приходом к власти профранцузски настроенного правительства Истуриса в Испании. Именно это явилось ключевым событием в вопросе о военном вмешательстве Франции, а не отказ Австрии от союза с Францией в конце июля 1836 года. Хотя, действительно, негативный ответ австрийского правительства развязал руки Тьеру в Испании. Необходимо подчеркнуть, что оптимальный момент для французского военного вмешательства в испанские дела — период со второй половины мая (приход к власти правительства Истуриса) до начала июля 1836 года (крупные военные поражения либерального правительства Испании от карлистов) — был безвозвратно упущен Тьером. Он выжидал, смотрел, как будут развиваться события. В период с начала июля до первых крупных выступлений левых радикалов на юге Испании, произошедших в конце июля, Тьер также не предпринял никаких активных действий.

Французский отказ от интервенции можно рассматривать как упущенный шанс французской дипломатии укрепить французские позиции в соседней стране. В исторической перспективе линия Тьера на утверждение французского влияния в Испании военным путем была верной, но в обстоятельствах августа — октября 1836 года интервенция или военное вмешательство силами Иностранного легиона были невозможны. В планах Тьера французская интервенция предусматривала борьбу одновременно с Доном Карлосом, левыми радикалами и англичанами с опорой на немногочисленных сторонников Марии Кристины. Это в конечном итоге привело бы к открытой конфронтации Франции с Англией. В то же время план англичан предусматривал военное вмешательство Франции только против войск Дона Карлоса, что обеспечило бы единоличное влияние Англии в Испании. Предложенный Англией вариант французской интервенции не отвечал французским национальным интересам. Чтобы успешно бороться с английским влиянием в Испании, французское правительство не имело иных альтернатив, кроме как поддержать Дона Карлоса. Он имел широкую социальную базу (большую, чем у королевы-регентши), его войска одерживали крупные победы, в том числе и над англичанами. Дона Карлоса поддерживали континентальные европейские державы (Австрия, Пруссия и Россия), а сам он был готов ориентироваться исключительно на Францию. Однако идеологические установки французского правительства, ошибочно видевшего в либеральном окружении Марии Кристины своего верного и надежного союзника, в действительности не соответствовали национальным интересам Франции.

Правительство французских либералов во главе с А. Тьером оказывало поддержку умеренным испанским либералам ввиду схожести либерально-конституционного политического строя двух стран. Вместе с тем остается непонятной позиция французского короля Луи-Филиппа. С одной стороны, имея колоссальное влияние на внешнюю политику Июльской монархии, Луи-Филипп согласился подписать договор о Четверном союзе, юридически обязавший Францию вместе с Великобританией помогать правительству Марии Кристины. По этому договору в 1835 году Франция уже отправила часть своего Иностранного легиона на помощь испанским либералам. С другой стороны, на Луи-Филиппа большое влияние оказывали послы Австрии и Пруссии, и французский король стремился заключить политический союз с Австрией. В таком случае почему Луи-Филипп не поддерживал Дона Карлоса, на стороне которого выступали все континентальные державы Европы? Возможно, французский король боялся негативной общественной реакции в своей стране. Но тогда почему Луи-Филипп был готов пойти на союз с Австрией, который воспринимался во французском обществе крайне отрицательно? Австрия считалась главной виновницей унизительных трактатов 1814–1815 годов, воспринимавшихся во французском общественном мнении как национальный позор Франции. Позиция Луи-Филиппа выглядит довольно неоднозначной и непоследовательной.