Адвокат революции

Из-за двери послышался нарастающий металлический перезвон — именно таким образом, монотонно потряхивая связкой ключей, тюремщики предупреждали друг друга о том, что по коридору ведут арестанта.

— Наших много теперь здесь, — напомнил зачем-то редактор журнала «Былое».

— Я знаю, — кивнул Жданов.

Снаружи, из коридора, два раза, уверенно и почти по-хозяйски, постучали в дверь камеры.

— Свидание окончено, — отреагировал на это старший надзиратель. — Извольте попрощаться!

— Чем могу я тебе помочь? — заторопился посетитель с воли. — Что мне сделать, Владимир?

— Попроси передать мне бумаги. Побольше бумаги и письменных принадлежностей… — как обычно, для самого важного времени не хватило, поэтому Жданов попробовал сосредоточиться: — Да, еще сообщи моей Наденьке, что вещей теплых больше не надо. Пусть лучше сахара пришлет два фунта… и какого-нибудь чаю… ну, не знаю я…

— Книги нужны? Журналы?

— Нет-нет, глупости — лишний груз! — отмахнулся арестант от предложения. — Сам представь, что же мне, библиотеку с собой от Москвы до Сибири таскать по вагонам?

— Право слово, конечно же, я не подумал…

— Хотя постой-ка, Павел! Знаешь, что? — спохватился вдруг бывший присяжный поверенный. — Если разрешит начальство, передайте мне Свод уголовных законов Российской империи. Наденька сразу найдет этот том, он стоит у меня в кабинете, на полке, напротив стола…

— Свидание окончено! — напомнил надзиратель, уже не пытаясь скрывать нетерпения.

— Да-да, любезнейший…

— Ко мне тут многие обращаются, и соседи по камере тоже. Просят жалобу на приговор написать или прошения разного рода составить по уголовным делам, — пояснил свою просьбу Владимир Анатольевич. — Я, конечно же, помогаю по мере возможности. Я же все-таки был адвокатом.

Мужчины опять, но теперь уже на прощание, обнялись и расцеловались.

— Знаешь, мне предлагали уехать… бежать из страны после первого оправдания, — прошептал прямо в ухо приятелю Жданов. — Предупреждали ведь, как все для меня обернется. А я, дурак такой, никого не послушался…

Часть вторая

Глава первая Минск, 1917 год

Революцию в России сделал не чумазый пролетариат, не юнцы с самодельными бомбами и даже не пьяные матросы. По-настоящему революцию совершили присяжные поверенные…

Владимир Виноградов

На днях Владимиру Анатольевичу Жданову исполнилось сорок восемь лет. Впрочем, толком отпраздновать это событие так и не получилось — обстановка на Западном фронте меньше всего располагала сейчас к поздравлениям и веселым застольям.

Первоначально большое стратегическое наступление русской армии планировалось на весну семнадцатого года. Однако стремительное разложение войск, начавшееся сразу после Февральской революции, заставило перенести наступление на конец июня. Основную роль в операции должны были сыграть войска Юго-Западного фронта. Остальным же, включая армии Западного фронта, надлежало нанести по противнику вспомогательные удары.

На рассвете в назначенный день артиллерия Юго-Западного фронта открыла массированный огонь по позициям австро-германских войск. Затем в наступление перешли пехотные части и кавалерия. Ценой значительных потерь им удалось захватить две, а то и три линии неприятельских окопов, на основании чего сам господин Керенский посчитал необходимым заявить в открытой телеграмме Временному правительству: «Сегодня великое торжество революции. Русская революционная армия с огромным воодушевлением перешла в наступление».

Однако затем события на фронте приняли совершенно иной оборот.

Отборные дивизии, полки и батальоны, начинавшие наступление, были выбиты в самые первые дни. Обычные же пехотные части отказывались наступать, предпочитая не выполнять приказы, а обсуждать их на митингах и заседаниях многочисленных комитетов. В итоге несмотря на значительное превосходство русских войск в живой силе и технике наступление было прекращено — ввиду решительной невозможности заставить войска идти вперед. Например, на участке, где действовала Восьмая армия, войска под командованием генерала Корнилова, прорвав оборону противника, захватили более семи тысяч пленных и полсотни орудий, заняли города Станислав, Галич и еще несколько стратегически важных населенных пунктов. Но после того как ударные части оказались обескровлены в первых штурмовых боях, остальная солдатская масса категорически отказалась наступать. А затем и вообще потеряла воинский облик, превратившись в неуправляемую вооруженную толпу, готовую бежать от малейшего нажима неприятеля. Этим тут же воспользовалось германское командование, великолепно представлявшее ситуацию в русских частях благодаря повальному «братанию» немецких разведчиков с нашими солдатами. Перегруппировав силы и подтянув резервы, австро-германские войска нанесли контрудар, прорвали фронт и заставили русскую армию откатиться назад.