Аэропорт. КДП

Сашка сразу стушевался, не нашёлся, что сказать, но в четвёртом взводе есть Червоненко, уж ему-то всегда есть, что сказать, и причём по любому поводу.

– А чего это Первый взвод получится? Почему не ударный Четвёртый взвод?

– Что ж ты за бузотёр такой, Червоненко, – говорит старший прапорщик Аленичев, – чего ты бузу поднимаешь, ну как, по-твоему, может быть четвёртый взвод, если первого не будет? Цифры-то, цифры в школе учил? С чего счёт начинается?

Разве Юрку такой ерундой проймёшь? Он стучит себя по левой стороне пыльника, там цифры и буквы: «2 ПКП 2СТ 4ВЗ».

– А цифры для меня начинаются с четвёртого взвода. – Говорит Юрка. – Я и Саблин, и Каштенков, все оного призыва, записались во Второй Пластунский Казачий Полк во вторую сотню в четвёртый взвод, чего это нам в первый взвод переходить. Нет, мы не согласны.

– Хватит тебе, чего ты к цифрам цепляешься, – начинает его успокаивать старший прапорщик.

– А для меня они важны, под этими цифрами мои друзья погибали, – говорит Червоненко.

Самое странное, что подсотенный Колышев молчит, как в рот воды набрал. Наверное, сразу понимал, что казаки четверного взвода не согласятся на такое сведение. А может, и самому ему это не по душе.

И как ни странно, Саблин тоже считает, как и Юрка Червоненко, и, судя по всему, Сашка-пулемётчик и Володька Карачевский того же мнения. Аким оглядывает остальных своих сослуживцев из взвода и понимает, что все они считают так же, никто из них не хочет, что бы четвёртый взвод упраздняли, даже временно.

– Что за упрямый народ такой, – с сожалением говорит сотник, – ладно, чёрт с вами, но теперь вы всё рано будете одним подразделением. Хоть по бумагам будете разными. Старшим назначаю прапорщика Михеенко, разберитесь с расчётами пулемётов и гранатомётов.

– Есть, есть, есть, – звучат голоса казаков.

Сотник хотел было уже уйти, но остановился:

– Да, чуть не забыл. Пополнения не будет. И после завтрака снимемся. Идём на юг.

Руководство уходит, а казаки остаются, стоят молча, первым прерывает молчание, конечно, Юрка Червоненко:

– Ну, что я вам говорил? А вы мне «балабол, балабол». Так и пойдём всей кучей в самую кашу. Первыми пойдём.

– Юрка, когда же ты заткнёшься уже, а? – Отвечает ему Каштенков невесело.

Все остальным тоже невесело, как и пулемётчику четвёртого взвода.

Глава 5

Грузились дольше, чем ехали. Проехали километров пять и встали на площадке, забитой транспортом. Дальше никак. Дальше всё своё пришлось тащить на себе. Боеприпасы и тяжёлое оружие по песку повезли на БТРах. У жёлтых утёсов, рядом с артиллерийским полком, их ждал пехотой офицер в звании майора.

– Второй полк? – Спросил он, встав на сиденье багги, чтобы лучше видеть пришедших казаков.

– Так точно, вторя сотня второго Пластунского полка. – Сказал Короткович. – Сотник Короткович.

Майор спрыгнул на песок, протянул сотнику руку для рукопожатия:

– Комбат Малышев. А что так долго? Мы вас ещё позавчера ждали.

– Мы после боёв на подъёме понесли большие потери, ждали пополнения, – говорил сотник, пожимая ему руку. – Стояли в охранении.

– И что, получили пополнение?

– Никак нет. – Сказал сотник.

– Здравствуйте, господа казаки!– Крикнул майор.

– Здра-а-а… Жела…. – недружно отвечали казаки.

Тем временем пара солдат ставила у его багги большой планшет, но резкий ветер, порывами поднимая тучи песка, чуть не свалил его.

– Сколько у вас людей, сотник?

– Пятьдесят два в строю.

– Ну, хоть что-то. – Сказал майор, разглядывая казаков. – Господа казаки, решением командования вы направляетесь в моё распоряжение. Мой батальон и ваша сотня сводятся в ударную бригаду. В моём батальоне две роты, Девятая Отдельная штурмовая и Тридцатая сапёрная. И ещё вы. Нам поставлена задача, мы должны прорвать оборону, вот тут, – он показал на планшете место, постучал пальцем по планшету. – Снять мины, пройти две траншеи с дотами, занимаемы противником, снова снять мины и выйти вот сюда. – Он остановил палец на точку. – КДП – вот эта бетонная башня, Контрольно Диспетчерский Пункт. Наша задача – выйти к этому пункту и подняться на утёсы, что находятся сразу за ним. Скинуть противника с этих утёсов. А там у них два дота ещё. Мы должны скинуть противника оттуда и дать двум пехотным полкам начать наступление.

– А, ну понятно, – раздался голос из строя казаков, – мины, траншеи с дотами, мины, утёсы с дотами – всё взять, всё порвать, всех убить, как обычно. Плёвое дело.

Аким даже и не задумывался, кто это всё может говорить. Ему даже голос не нужно было узнавать.

– Червоненко, разговоры в строю! – Рявкнул Подсотенный Колышев.

– Нет, – прервал его майор, – говорите, товарищ казак, у вас есть вопросы?

– Всего один. – Отозвался Юрка.

– Задавайте.

– Мы на подъёме, считай, двадцать человек оставили убитыми и ранеными, а ещё в охранении за неделю до этого десяток потеряли. И опять нас в самую кашу кидают. Вот у нас с казаками вопрос, мы что, на этой войне самые красивые? Больше нас никого нет, что ли? Как какое месиво – так Второй полк Вторая сотня.