Афанасий Никитин

Князь Борис Александрович не особенно считался с Ордой, которая в первой половине XV века еще выдавала ярлыки на княжение – во всяком случае, он правил Тверью без всякого ханского ярлыка. И держал в ежовых рукавицах удельных князей. Прибавим к этому и память о «славном прошлом», когда предки Бориса Александровича, тверские князья, сидели на великокняжеском престоле. Уж об этом в Твери никогда не забывали. Тверской князь оказался настолько крутым, что чеканил собственную монету – в то время как монетные дворы в сравнительно сильных Кашине, Микулине, Городне и Дорогобуже собственные деньги чеканить перестали. В Твери же Борис велел чеканить монету с изображением двуглавого орла – факт очень показательный, красноречиво свидетельствующий о самооценке тверского князя. До нас дошли имена тверских мастеров-денежников – Арефьев и Федотов (к слову, в более поздние времена эти фамилии стали известны в купеческом звании – в доме тверского купца Арефьева, например, останавливался проезжавший через Тверь Петр I).

И вообще, забегая вперед, скажем, что правление Бориса Александровича запечатлелось в истории настоящим расцветом ремесел и торговли. Например, тверские резчики поднаторели не только в искусстве металлообработки, но и в резьбе по кости и дереву. В средневековой Твери создавались даже иконы из кости! Они раскрашивались и имели особенно праздничный вид. К сожалению, эти иконы, настоящие шедевры, до наших дней не дошли, но упоминания о них остались.

И конечно же, книги, первые печатные книги! Являясь своего рода «наследницей» Константинополя, Тверь внимательно перенимала все культурные инновации. Скорость их распространения впечатляет. В 1455 году в Германии Иоганн Гутенберг выпустил первую печатную книгу, 42-строчную Библию (это событие является точкой отсчета книгопечатания), а спустя всего 13 лет в своем «Хождении за три моря» Афанасий Никитин горестно восклицает – «а со мной нет ничего, ни одной книги; книги взял с собой на Руси, да когда меня пограбили, пропали книги». То есть у тверского купца имелись книги, которые были, надо полагать, достаточно дешевы, чтобы их можно взять с собой в деловую поездку!

Наверняка Афанасий видел и артефакт, который сегодня носит название «Рогатина тверского князя Бориса Александровича». Собственно, это единственная вещь из обихода тверского князя, дожившая до наших дней – потрясающе красивый кинжал-рогатина, принадлежавший князю Борису Александровичу. Хранится рогатина в Оружейной палате. Это настоящий шедевр тверского (хотя правильнее – русского) прикладного искусства. Рогатина по форме напоминает копье, это был образец парадного оружия. На стальную поверхность наложены серебряные пластины с резными рисунками тонкой работы, которые последовательно иллюстрируют один из самых драматичных моментов тверской истории – гибель князя Михаила Ярославича в Орде. Рисунки выполнены местными мастерами, которые были знакомы не только с технологией резьбы, но и с наиболее распространенными сюжетами западноевропейских резных изображений. К слову, рогатина эта – свадебный подарок, который тверской князь преподнес своему зятю Ивану Васильевичу, будущему великому князю московскому.

Тверской князь обладал серьезными политическими амбициями, о чем мы можем судить, например, по «Слову похвальному», средневековому литературному памятнику, в котором по отношению к Борису Александровичу семь раз упоминается слово «царь», и еще десять раз он именуется «самодержцем». Такой титул, по мнению Фомы, автора «Слова похвального», тверской князь был вправе носить наравне с московским, и цель этих безудержных восхвалений – продемонстрировать, насколько уязвляло тверичей московское первенство. Понятно, что автор «Слова похвального» не жалеет превосходных эпитетов для Бориса и даже сравнивает ее великого князя с византийскими императорами. Тверь, подобно Константинополю, именуется «Богом спасаемым градом», и для многих в то время было очевидно, что никакая ни Москва, а именно Тверь, древняя Тверь, достойна этого звания.

* * *