После нескольких недель переговоров Гани и Абдулла согласились сформировать Правительство национального единства (NUG). Абдулла признавал Гани законным президентом, хотя он и его последователи были уверены, что победили на выборах. В свою очередь, Гани назначал Абдуллу главным исполнительным директором (генеральным директором). Эта должность была аналогична должности премьер-министра, за исключением того, что полномочия занимавшего ее политика проистекали из исполнительного указа, а не из конституции, и он не был подотчетен парламенту. Два лидера пообещали проводить назначения сбалансированным и справедливым образом, задействовав кандидатов обеих сторон (разделение власти), а также с помощью «механизма, основанного на заслугах». Присущее этим двум подходам противоречие, а также отсутствие согласованных критериев «сбалансированности» и «заслуг», стали для правительства сущим бедствием.
В попытке положить конец конфликту по поводу формы государства обе стороны договорились, что в течение двух лет с момента подписания соглашения (к сентябрю 2016 г.) правительство созовет Лойя Джиргу, орган, уполномоченный вносить поправки в конституцию. А также что Лойя Джирга рассмотрит вопрос о создании должности «исполнительного премьер-министра», решив существующую проблему, по крайней мере, на ближайшее будущее. Однако условия для созыва такой Конституционной Лойя Джирги являются сложными. Правительство должно будет провести парламентские выборы и выборы в окружные советы, с тем чтобы для обеспечения кворума на местах находились необходимые должностные лица. Подготовка также должна будет включать в себя разработку предложения по поправке к конституции для рассмотрения Лойя Джиргой.
В современной Исламской Республике Афганистан президент и нижняя палата парламента избираются всенародным голосованием. В стране работают относительно свободные по сравнению с соседями СМИ, и ограничения на выражение мнений в большей степени обусловлены социальным давлением и деятельностью антиправительственных вооруженных групп, чем официальной цензурой. Это значительные достижения, которые многие в Афганистане высоко ценят.
Тем не менее, этих признаков демократии недостаточно для того, чтобы соответствовать большей части содержания данного термина. Есть две основные причины слабости афганской системы власти:
• Избирательные институты настолько слабы, что результаты всех президентских выборов оспариваются. Президентские выборы 2009 и 2014 гг. были проведены только при помощи США, у которых в Афганистане были размещены тысячи военнослужащих. На момент написания этой книги звучат противоречивые заявления о победе на выборах 2019 года и растут споры по поводу ожидаемых результатов, которые еще только будут объявлены.
• Поскольку почти все государственные органы, включая силы безопасности, существуют за счет иностранной помощи, выборные должностные лица практически не имеют ни влияния на государственные расходы, ни контроля над ними. Большая их часть поступает из бюджетов Соединенных Штатов и других доноров, оказывающих помощь, и о них даже не сообщается парламенту. Хотя конституция требует утверждения бюджета парламентом, это относится только к той его части, которую афганцы называют «основным» бюджетом, бюджетом самого государства, а не к «внешнему» бюджету, гипотетическому счету, намного превышающему основной бюджет и почти не подлежащему оценке, состоящему из оказания помощи всеми донорами и международными финансовыми учреждениями в Афганистане (см. главу 7).
Чтобы быть избранным президентом, кандидат должен получить большинство реально поданных голосов. Но каковы эти голоса? В Афганистане никогда не проводилась полная перепись населения. Никто не знает, сколько в стране людей вообще, а тем более граждан или имеющих право голоса. Свидетельств о рождении или смерти нет. Никто не знает, сколько избирателей проживает в каждой провинции или в каждом округе. Биометрические устройства помогли идентифицировать избирателей на президентских выборах 2019 г., но интерпретация их показаний зависит от алгоритмов, известных только немецкому производителю.