Читаем Афины. История великого города-государства полностью

У Фукидида Алкивиад появляется на сцене (см. книгу V, главу 43 и далее) в 420 г. до н. э. в качестве предводителя партии войны, который хочет, исходя из корыстных соображений, настроить Аргос против Спарты и нарушить мир с этим городом. Далее, в книге VI, Фукидид приводит великолепно подробное описание сицилийской экспедиции, в том числе дебатов, предшествовавших отправке эскадры, а также таинственного осквернения герм и других святотатств, в которых обвиняли Алкивиада. Он рассматривает все повороты хода войны вплоть до олигархического переворота 411 г., на котором его повествование внезапно прекращается. Хотя сам Фукидид дожил приблизительно до 400 г. до н. э., такой обрыв его рассказа заставляет предположить, что он либо умер, либо лишился возможности завершить выполнение той задачи, которая была сформулирована в первых строках его труда: составить на благо грядущих поколений летопись самой важной войны в истории человечества.

Повествование о событиях после 411 г. продолжает «Греческая история», одно из сочинений Ксенофонта[227]. Этому непоседливому военачальнику со склонностью к литературному творчеству благодарны за простой стиль его прозы многие поколения изучающих греческий язык. Хотя у него нет интеллектуальной изощренности Фукидида, его рассказ о последовательности несчастий, постигших Афины, впечатляет своей объективностью. Считается возможным, что Ксенофонт редактировал по меньшей мере последнюю часть труда Фукидида; это объяснило бы тот аккуратный хронологический переход, который существует между их историями.

«Греческая история» повествует о междоусобных греческих войнах с 411 по 362 г. до н. э. По-видимому, первые два раздела, или «книги», были написаны, когда Ксенофонт жил в Афинах, а оставшиеся пять – когда он уже был в изгнании в Спарте. Во второй книге он рассказывает о великих морских столкновениях, приведших к окончанию Пелопоннесской войны, а также об установлении проспартанской диктатуры и ее свержении.

Лично у меня интерес к Алкивиаду возник уже давно, благодаря на удивление скрупулезной дипломной работе, которую написал в Миддлберийском колледже начинающий ученый Филиппос Папагеоргиу, впоследствии продолживший образование в Йеле. Этот труд находится в открытом доступе на сайте academia.edu под названием «Верность, верховенство и империя в Пелопоннесской войне» (Loyalty, Leadership and Empire in the Peloponnesian War). Только прочитав его, я осознал, что его автор – сын уважаемого в Афинах культурного деятеля и моего друга Нилуфера Каглара.

Некоторые аспекты жизни Алкивиада и его эпохи так и остаются неясными и интригующими. Один из них касается осквернения герм и святотатства, направленного против элевсинских мистерий. Противоречивые свидетельства, в том числе представленные у Фукидида, у Плутарха и в речи Андокида – оратора, обвиненного в участии в этом святотатстве, – подробнейшим образом разбираются в замечательной книге немецко-румынского профессора Александра Рубела. Анализируя этот и другие эпизоды религиозно-политической жизни начала IV в. до н. э., Рубел доказывает, что афиняне воспринимали религию гораздо более серьезно, чем представляет себе большинство нынешних читателей. Докторскую диссертацию Рубела рецензировал Роберт Паркер, старейший в Оксфордском университете исследователь религиозных практик Древних Афин.

Мои собственные исследования загадочного юмора «Лягушек» начались, когда я был пятнадцатилетним учеником школы Шрусбери, в которой Ричард Рейвен пытался – с переменным успехом – убедить скептически настроенных подростков, что шутки 2500-летней давности могут до сих пор оставаться смешными. Делу несколько помогло то обстоятельство, что мы использовали издание У. Б. Стэнфорда, бывшего, как я знал, уважаемым ирландским ученым. Эта, пусть шаткая, основа, заложенная в подростковом возрасте, оказалась достаточной, чтобы спустя сорок лет побудить меня возобновить чтение Аристофана. В мою краткую личную библиографию входят поэтому следующие книги: Aristophanes. The Frogs, Edited by W. B. Stanford. L.: Macmillan and Co., 1958; Rubel Alexander. Fear and Loathing in Ancient Athens: Religion and Politics during the Peloponnesian War. English translation by Michael Vickers. Chesham: Acumen Publishing Ltd, 2013.

Кроме того, я использовал следующие научные трактаты, касающиеся личности Диотимы, перепалки об Алкивиаде в «Лягушках» и скудной информации о жилищной архитектуре Афин V в.: Evans Nancy. Diotima and Demeter as Mystagogues in Plato’s Symposium // Hypatia. 2006. 21 (2): 1–27; Walter Graham J. Houses of Classical Athens // Phoenix. 1974. 28 (1): 45–54; Marr J. L. Who Said What about Alcibiades? Frogs 1422–1434 // The Classical Quarterly. 1970. 20 (1): 53–55.

6. Усмиренная демократия

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука