Африка африканеров

На рудниках Ранда работает более пятисот тысяч африканцев. Но ненасытной Горной палате все мало, она набирает рабочих и за пределами Южной Африки. В частности, в Мозамбике и других португальских колониях, где африканцы, спасаясь от принудительных работ на помещичьих кофейных плантациях, соглашаются на любые условия агентов по вербовке, ни в чем нс уступающих настоящим работорговцам.

— А португальскому правительству это выгодно, — рассказывает Энтони. — Ему причитается сорок четыре шиллинга за каждого завербованного африканца. Такое соглашение было подписано еще в 1928 г. между Горной палатой и колониальными властями Мозамбика. А теперь к тому же в результате поправок, внесенных в этот договор в 1936, 1940 и 1962 годах, пятьдесят четыре с половиной процента заморских товаров, поступающих в Йоханнесбург, обязательно проходит через мозамбикский порт Лоренсу-Маркиш.

— Вам известно, почему все африканцы хотят работать на рудниках? — вопрошает наш гид с громким смехом. — Чтобы женщины поверили в их мужскую силу. Прежде, для того чтобы вызвать любовь женщины, требовалось убить льва, теперь достаточно просто работать на руднике. Они зарабатывают столько денег, что через год уже могут купить себе нескольких жен.

Я не раз еще столкнусь в Южной Африке с этой навязчивой идеей белых относительно мужской силы африканцев.

Спрашиваю гида, часты ли несчастные случаи на рудниках.

— Их вообще не бывает, — заявляет он. — Это идеально чистая работа. Не то что в шахтах, где добывают уголь.

Энтони шепчет, что согласно статистике, приведенной в отчете Горной палаты, с начала века сорок тысяч рудокопов погибло на рудниках во время взрывов. Кроме того, полагают, что более восьмисот шахтеров умирает ежегодно от септицемии. Основная причина несчастных случаев — расистская политика, в результате которой африканцы лишены возможности приобретать необходимый опыт.

— Что же касается белых, — добавляет он, — то их продвижение по службе определяется отнюдь не профессиональными качествами, а всего лишь цветом их кожи. Да и какое значение имеет для белого смерть какого-то там боя?

Всеми рудниками по существу владеют семь финансовых групп. Впрочем, они же контролируют и экономику всей страны с помощью банков, страховых, промышленных и торговых компаний. Наиболее крупными горнорудными компаниями являются «Англо-Америкен корпорейшн», принадлежащая Гарри Оппенгеймеру, который владеет также «Де Беерс Консолидейтед», концерном, контролирующим чуть ли не весь алмазный рынок в мире, «Консолидейтед Голдфилдс», основанная Сесилем Родсом, «Сентрал Майнинг энд Инвестментс», «Англо-Трансваал», «Юнион Инкорпорейтед» и «Йоханнесбург Консолидейтед Инвестментс». Они контролируются английским и американским капиталом. Но после 1948 г. африканеры тоже завладели несколькими рудниками, такими, например, как «Федерал Мейнбоу».

Рудник, на который мы едем, принадлежит «Сити лимитед», он существует с 1899 г., там занято восемь тысяч горняков и добывается триста тысяч унций золота в год. Об этом рассказывает наш гид.

Танцы происходили не в самом лагере, а на специально отведенной площадке. Нас предупреждали, что танцы — развлечение для горняков, а потому наше присутствие здесь будто бы не очень желательно. На самом же деле собрались одни только белые с ребятишками. И лишь в уголке, отгороженная от остальной части публики железной решеткой, — небольшая группа африканцев.

А наверху, над скамьями амфитеатра, с той стороны, где сидят африканцы, — невероятное количество черных полицейских, вооруженных огромными дубинками. Говорят, они там затем, чтобы не допускать рудокопов, которые не участвуют в танцах, близко к площадке. А таких, верно, много, их приглушенные голоса доносятся до нас, словно могучее дыхание океана.

Спектакль уже начался. Предусмотрено более двадцати девяти танцев, которые исполняются представителями различных племен страны.

Принимать участие в танцах разрешается только самым крепким на вид. Не знаю, что побуждает африканцев соглашаться выставлять себя напоказ перед белыми. Удовольствия, во всяком случае, они от этого не получают, танцуют с явной неохотой и нередко усаживаются прямо посреди площадки на землю, скрестив руки на груди. Тогда белые в котелках (по всей видимости надсмотрщики) подгоняют их, выкрикивая что-то на африкаанс или на языках африканских народов.

Полуобнаженные рудокопы выряжены пи с чем не сообразно, как утверждают мои друзья: у одних на голове перья, на других — шкуры убитых зверей, на некоторых — цветные майки, которые делают их похожими на футболистов.

На мой взгляд, спектакли эти преследуют одну единственную цель: унизить африканцев, заставить их в виде пародии изображать перед белыми то, что для них имеет какой-то определенный смысл.

Белые шумно и смачно хохочут, воистину «цивилизованная» публика. Меня охватывает такое чувство, будто это мы, белые, за железной решеткой в клетке, мы — дикие люди с примитивным складом ума, это чувство не раз вернется ко мне впоследствии.