Африканская книга

За время пребывания в Тане мы с Алисой успели стать завсегдатаями этого заведения. Находилось оно через дорогу от больницы, и мы обедали там почти каждый день. Грех жаловаться: атмосфера парижского бистро; из динамиков доносится Жан-Жак Гольдман или Франсис Кабрель. В меню тоже Франция, эскалопы из фуа-гра, а для тех, кто не боится экзотики, имеется полный ассортимент малагасийских деликатесов: розовый рис из региона Алаутру-Мангура, курица в ванильном соусе, «ачар» из квашеного манго, «ласари» из тушеной капусты со стручковой фасолью и трудноопознаваемыми пряностями, тушеные листья ямса с креветками, копченый угорь «амалуна», начиненный гусиной печенкой, «равитуту» из горьковато-душистых листьев маниока с мясом зебу в кокосовом молоке, бобы «вуандзубури», которые так ценятся здесь за странный землисто-ореховый вкус, жаркое из языка зебу в томатном соусе, непременный суп «румазав», оладьи из рисовой муки и кокосовой мякоти с начинкой из жженого сахара. Все качественное и вкусное, все чистое и красивое. Словом, оазис для экспатов посреди тяжелого африканского мегаполиса. Место, где можно отдохнуть душой и испытать угрызения совести. В Гане я, молодой и принципиальный, старался держаться подальше от таких оазисов. А теперь сдался: готов к помещичьей сытости и небольным уколам совести. Готов слушать показательные истории, которыми министр здравоохранения, он же главхирург госпиталя Равуаханги Андрианавалуна, угощает за ланчем американского коллегу. Готов украдкой конспектировать эти байки в айфон. Вот, например: в 2009 году на Мадагаскаре произошел путч, в результате которого к власти пришел тридцатичетырехлетний Андри Нирина Радзуэлина. До того как занять пост президента Высшей переходной администрации, Радзуэлина был мэром Таны, а еще раньше — диджеем и организатором массовых развлекательных мероприятий. Как будет видно дальше, опыт массовика-затейника пригодился ему и на новом посту. Получив президентский мандат от временного правительства, Радзуэлина первым долгом озаботился проблемой здравоохранения. В труднодоступных районах страны были построены госпитали, было закуплено современное оборудование. Но как раз при закупке медицинских приборов и проявился президентский талант к устроительству эффектных шоу. Оборудования было приобретено ровно столько, сколько необходимо для кампании: по одному экземпляру каждого прибора на всю страну. В итоге оно стало чем-то вроде переходящего знамени: его подвозили к церемонии открытия нового госпиталя, использовали для фотосессии и везли дальше. С тех пор все эти «новые госпитали» пустуют. Ни оборудования, ни врачей, ни пациентов, эдакие потемкинские деревни. Кстати, о нехватке врачей. Некоторое время назад правительство постановило зачислить деревенских знахарок в ряды официально зарегистрированных медиков. Решили таким образом поправить статистику. С точки зрения государственного чиновника этот ход конем имеет полный смысл. А с медицинской точки зрения получается интересно: знахарка, у которой теперь есть лицензия врача, своего подхода к лечению, естественно, не меняет. Получив официальную выписку и рецептуру из городской больницы, куда больной ездил на обследование, она прописывает традиционное средство: плюнуть на банановый лист и приложить ко лбу. В чудодейственные свойства слюны на Мадагаскаре очень верят. Верят шаманам и колдунам, а от настоящих врачей, которых присылают из столицы, деревенские пренебрежительно отмахиваются: «Небось стажер какой-нибудь». Ну, и последняя история, а то что-то мы тут засиделись, пора обратно на работу («Афакалаина вэ ни адисьон, азафадь?»[257]). Эта история — уже про американцев, доброхотов из фонда Гейтсов, а может, еще из какого фонда. В качестве гуманитарной помощи фонд прислал на Мадагаскар большое количество противомоскитных сеток[258]. Наладили поставку этих сеток в отдаленные от столицы регионы, распределили по деревням, чтобы выдавать по сетке на семью. Через некоторое время приезжает комиссия. Смотрят: сетки на коров надеты. «Эх, — вздыхает инспектор, — дремучий народ, даже с противомоскитной сеткой не смогли управиться». А старейшины отвечают: «Под одну сетку все семейство не спрячешь, пришлось выбирать. Корова же — самый важный член семьи; если она погибнет, все с голоду перемрут». Так-то, my American friend.

Я прилежно записал анекдоты в айфон, и мы расстались с главхирургом, обменявшись напоследок визитными карточками — скорее всего для проформы.

* * *