Африканская книга

Снова вспоминается Гана: как мы готовили ужин вместе с хозяйкой Люси Обенг. Там я тоже все порывался состряпать русскую еду, но из‐за отсутствия необходимых ингредиентов мне пришлось ограничиться котлетами (то ли дело на Мадагаскаре, где есть и оладьи со сгущенкой, и квашеная капуста, не говоря уже о маслятах). И та плохо освещенная кухня в Эльмине, как и эта в Амбиле, была счастьем, уютом, драгоценным здесь и сейчас, где нет ни смерти, ни страха смерти. Ограниченность и защищенность настоящего времени от всего, о чем следует молчать, как в языке индейцев пирахан. Живая точка бытия.

Ночью в хижине все скрипит и стучит от ветра, за хлипкими стенами шумит океан. Я ворочаюсь под паутиной, не могу уснуть. Достаю из рюкзака тетрадь и фонарик, чтобы повозиться с переводами. Еженочный ритуал, без которого я теперь не засыпаю. Но сегодня вместо Рабеаривелу в голове крутятся собственные стихи, написанные, когда Соня только родилась:

И включается монитор,
и скучающий лаборант
обживает, как минотавр,
виртуальный свой лабиринт.
Или, как человек-паук,
новый дом из себя плетет.
Завтра дому его каюк.
Завтра, верится, не придет.
«Come away, o human child», —
заунывно поет CD.
А пришедшие в чат молчат;
мы, как рыбы в воде, в сети.
И пока на плаву держусь,
проникает еще, сочась
в отчужденье ночных дежурств,
свет из комнаты, где сейчас
ты просматриваешь Фейсбук,
цедишь чай из целебных трав,
пеленаешь детский испуг
в материнский надежный страх.

Октябрь, 2017 — март, 2018

Кениата

1. Сафари

В Найроби прилетели поздно вечером. Из гостиницы за нами прислали микроавтобус. Водитель Мозес, упитанный, плутовато-радушный, сразу принялся выуживать и предлагать. Кто мы такие, откуда приехали? Не желаем ли прогуляться на сафари? Мы — делегация волонтеров от медицинской организации «RAD-AID»: врачи-онкологи и техники-дозиметристы. Дозиметристов зовут Тереза и Ганс; она — из Бостона, он — из Канады. А врачи — это мы с дружком и всегдашним попутчиком Прашантом. Глава организации, наш приятель Шилпен, уже несколько лет сотрудничает с Национальным госпиталем Кениаты[288], помогая им внедрять современные методы лечения раковых заболеваний. Собственно, это ровно то, чем я пытался заниматься на Мадагаскаре. Но из моих усилий в итоге ничего не вышло, а у Шилпена, похоже, все получается. Некоторое время назад он подключил меня к своему проекту. Я, в свою очередь, привел Прашанта. С этого все и началось.

Хотя, если рассказывать по порядку, правильней было бы начать со стихов:

садись дружок не егози там
печален будет мой рассказ
о том как в кению с визитом
не съездил стесин как-то раз
не выточил себе пирогу
не смазал туком тетиву
и даже не сушил в дорогу
кассавы вкусную ботву
не взял с собой невесту аллу
свой пробковый не чистил шлем
и мало стало быть помалу
не съездил в кению совсем
сидишь тут медленно икая
и тупо щуришься а жаль
я расскажу тебе какая
отсюда следует мораль
там экзотические звери
жуя свой грустный ананас
на этом пагубном примере
составят мнение о нас
объяты гневного протеста
совместным пламенем одним
что мы совсем в другое место
с невестой ездим а не к ним
и то что он на этой алле
в конце концов женился сам
есть компенсация едва ли
кенийским пандам и лосям
нам ближе грелка или клизма
чем в джунглях рысь или сурок
увы вот колониализма
неутешительный урок