Африканский роман

«Все люди – братья», – сгладил неловкость политкорректный Марек и припарковался недалеко от бара. «Товарищи, советую заглянуть на часок. Я всех приглашаю», – расщедрился «младший брат». «Какой бар? Я не хочу в бар», – вцепился в сиденье побледневший Ибрагим. «Может быть, чокнулся кто-то другой?» – поддела труса Лариса и первая выпрыгнула из автомобиля. Ибрагим не сразу, но осознал всю нелепость своего поступка, отпустил сиденье и поплёлся за девушкой. Юркий Марек обежал переводчицу и возглавил шествие. К ним не замедлили примкнуть пассажиры подержанного «пежо» под руководством шефа. Сплочённый коллектив вступил в бар средней руки и по советской привычке с ходу бросился занимать свободные места. Мест и закусок хватило на всех, и вкусившие раздольной жизни люди разошлись донельзя. Захмелев от напитков и видимой вседозволенности, они повели себя неадекватно и по просьбе бармена были вынуждены освободить помещение. Непредусмотренный случай прибавил компании петушиного задора, который только усиливался на протяжении всего уик-энда. «Кажется, мы с аборигенами поменялись ролями, – стыдливо подумала Лариса. – Они – культурные, а мы – дикари».

Дикие советские специалисты нашли себя на диком алжирском пляже. Они скакали на горячем песке, пуляли апельсиновой кожурой и даже в море не могли избавиться от стадного чувства. Чехословаки из вежливости не отставали от советских. «Вы очень хорошо говорите по-русски», – польстила им благодарная девушка. «Мы в Чехословакии хорошо изучаем язык «старших братьев», – как о наболевшем, высказался Марек. «А как вы к нам относитесь?» – прямо спросила девушка. «По-разному, – не стал скрывать чехословацкий «брат». – Старшие братья тоже разные бывают».

Тем временем политические «родственники» гурьбой выбежали из моря, подхватили Ларису и Марека и увлекли в просторную палатку. Разморённые пляжники, как подкошенные, повалились на полотенца. Лариса каким-то образом попала в руки шефа. Илья Борисович прижался к её плечу и прикинулся кротким агнцем. «Бывало и хуже», – смирилась переводчица и сделала вид, что заснула. «Чего-то не хватает, – сквозь сон подумала Лариса. – Ах да, вспомнила: моего будильника».

«Я тебя разбужу, когда надо», – обескуражил девушку неотлучный внутренний голос.

16

Несколько подобных поездок – и конец насыщенной алжирской жизни.

«Но вы ведь вернётесь после отпуска?» – не сомневаясь в ответе, спросил разохотившийся шеф. «Нет, конечно. Мне нужно закончить институт. Предстоит последний – пятый – курс», – как гром среди ясного неба, раздался ответ переводчицы. «Совсем упустил из виду, – на глазах осунулся мужчина. – Тогда приезжайте через год. Я подготовлю необходимые бумаги». «Не стоит беспокоиться. С меня хватит и одного года», – категорически отказалась Лариса. «А если прибавить просьбу Гарика Александровича?» – спросил потускневший начальник. «Это ни к чему не приведёт», – предупредила переводчица и отвернулась от безвластного шефа.

«Когда я буду в Москве, мы с тобой прошвырнёмся по ресторанам», – брякнул незамысловатый Пётр Фомич. К сердцу девушки подступил неудержимый гнев, но она сумела задавить его в зародыше. «Это наша Софи Лорен. Как она танцевала…» – ударился в воспоминания Андрей Владимирович. «А почему Софи Лорен?» – спрятала улыбку переводчица. «Ну, я не знаю. Тогда Брижит Бардо», – неуклюже поправился мастер. «А вы не боитесь, что в институте узнают про ваши дела?» – добавил ложку дёгтя неуёмный Иван Иваныч. «Хотите совет? – лицо девушки дышало мужеством и отвагой. – Перечитайте “Премуд рого пескаря”». «Может, черкнёшь адресок?» – набрался храбрости Ибрагим. «Это ещё зачем?» – подозрительно спросила памятливая девушка.

А вот Нуридину она отказать не посмела. «Je viendrai vous voir à Moscou» [151] , – напросился влюблённый юноша.

Лариса бросила прощальный взгляд на стушевавшегося Мориса и, вернув себе московское достоинство, интенсивно засобиралась в дорогу.