Агония

Беда только в том, что их дороги слишком часто пересекались. Сохранять бесстрастность стало совсем невозможно. Их неумолимо тянуло друг к другу, и они оба не могли контролировать свое влечение. Сначала Регина пыталась игнорировать Вадима, потом стала избегать. Находила любой повод, лишь бы им не видеться.

Сегодня собрались поужинать с родителями Влада. Не очень хотелось в этом участвовать, чувствовала какое-то стеснение, но отказываться было невежливо. Особенно если учесть, что в последнее время Рейману она отказывала часто. Сам виноват: нечего везде с собой Шамрая таскать.

— Я еще на работе. Задержусь. Неожиданно тут проблема обнаружилась, — озабоченным тоном сообщил Владислав, позвонив через пять минут после матери.

— Давай не пойдем никуда, — предложила Регина, в надежде, что он согласится. — Было бы здорово провести вечер дома.

— Нельзя. Столик заказан, родители придут.

— Хорошо. Но я тебя дождусь. Одна не поеду.

— Зачем? Вадим за тобой заедет.

— Вадим? Зачем? — глупо повторила его вопрос, не веря своим ушам.

— Не «за чем». А «за кем». За тобой. Я дал ему твой адрес и телефон.

— Что ты ему дал? — спросила тихо, потеряв силу в голосе. — Я могу сама добраться.

— Он все равно на машине.

— Я такси вызову.

— Ему не трудно захватить тебя. Не понимаю, в чем проблема. Скажи, что не так. Он тебя напрягает? Нагрубил, оскорбил? Что? Я заметил, что ты очень остро на него реагируешь.

— Если ты это заметил, зачем нас сталкиваешь? — не выдержала она.

— Скажи, в чем дело, и я решу этот вопрос.

— Ни в чем.

— Регина, — голос стал настойчивее, — скажи, в чем дело.

— Во сколько он заедет?

— Он позвонит.

«Совсем ненормальный», — подумала Регина, положив трубку.

Злилась на Влада за идиотское поведение; на себя — за гулко стучащее сердце и дрожащие руки; на Шамрая — за то, что не могла относиться к нему равнодушно. Из кожи вон лезла, чтобы избежать встречи. Потеряла покой и сон после того, как снова его увидела. Убеждала себя, что это временно, увлеклась, бывает, но пройдет. Совестью мучилась! И Рейман словно нарочно подогревал ее мучения идеальным поведением: заботливый стал и до тошноты нежный, ни придирок, ни претензий.

Она ломала себя, преодолевая безумное влечение и пытаясь сохранить отношения, а он дал ему адрес, телефон…

На! Иди! Еще б в постель уложил! Бери!

Надев платье, но еще не застегнув молнию, Регина снова набрала Влада:

— Рейман, ты ревнивый?

— Я ревнивый, — в голосе послышалась улыбка, — и ты это знаешь.

— Тебе там нормально? Ты ко мне друга присылаешь, на которого, как ты выразился, я остро реагирую.

— На него все так реагируют. Дело не в ревности.

— А в чем?

— В том, что ты не шлюха и я тебе доверяю. Я тебя с родителями познакомил, это же не просто так. Кстати, родители Вадима тоже будут.

— Зачем? — выдохнула Регина, и ее злость тут же испарилась от этой новости.

— Мои позвали. Мама сказала, что они давно вместе не собирались, закрутились в делах, вот и нашелся повод всем встретиться. Это обычное дело, в этом ничего такого, ты зря волнуешься. Они очень приветливые и милые люди, тебе понравится его семья. Свету ты знаешь.

— Понятно, — подавлено откликнулась Регина. — Пойду соберусь, а то вдруг он пораньше заедет.

— Позвони мне, как будете на месте, чтобы я не волновался. Постараюсь быстро тут со всем расквитаться. Самого бесит, что все так получилось.

— Хорошо.

— Целую.

— И я.

К моменту, как приехал Вадим, Регина успокоилась, обессилев от раздирающих чувств. Шамрай не стал подниматься, позвонил, чтобы спускалась, а она это и до звонка знала: видела из окна его черную «эмэльку».

Подойдя к нему, остановилась, не спеша садиться в салон. Без приветствий и каких-то слов они некоторое время смотрели друг другу в глаза.

— Ты зачем это делаешь? — спросила, привычно разволновавшись от одного взгляда на него.

— Видеть тебя хочу.

— И только?

— Нет, не только. Но хотя бы.

— Вадим, — вздохнула.

— Ты избегаешь меня. Почему? Мы же не враги, правда?

— Нет, не враги.

— Тогда почему? Первый раз все неожиданно было, согласен. Может, я груб был, извини. Но сейчас же все утряслось?

— Утряслось.

— Всем улыбнешься, всех в щечку чмокнешь, меня как будто нет. Шарахаешься. Как от прокаженного.

— Не хочу создавать двусмысленных ситуаций. Мира хочу, а не конфликта.

— А я тебя хочу. И нахрен мне такой мир.

— Перестань.

— Что перестать? Я еще ничего не начинал. — Открыл переднюю дверцу, но Регина, проигнорировав этот жест, уселась на заднее сиденье.

Они приехали намного раньше, как Шамрай и рассчитывал. Чарушина любыми способами пыталась избежать разговора: по дороге упрямо молчала, в ресторане бросила его за столиком одного, скрывшись в уборной. Правда потом позвонила и попросила подойти.

Немного озадачившись странной просьбой, он подошел к дамской комнате.

— У меня молния разошлась, — тихо сказала она, выглядывая из-за двери. — Помоги, пожалуйста.

Еще дома, застегивая платье, почувствовала, что собачка прошла не гладко.

Вадим без лишних вопросов зашел к ней в туалетную комнату и заперся изнутри.

— Аж платье по швам трещит, да?

— Так и знала, что ты это скажешь.

— Никак не могу промолчать.