Агония обреченных

Однако когда речь зашла о финансировании (и значительном финансировании; ЦРУ средств не жалело, все это знали), которое будет производиться через «Фронт» и только группам, входящим в КНФ, согласие на объединение дали все. Тем более что каждый из них видел себя, если не руководителем «Фронта», то уж в ближайшем его окружении. Кастиенте исключением не был.

– Мне об этом ничего не известно – сказал он. – Чем вы можете подтвердить это?

– Моего слова вам недостаточно? Что ж, хорошо… Что может убедить вас в правдивости моих слов? Протокол заседания штаба «Фронта» представить я вам не могу. Причину объяснять не надо?

– Не надо. Вы говорили, что задачи, стоявшие перед Гибсоном и мной, легли на ваши плечи. Если вы назовете, какие именно, я поверю вам; о них знали только Гибсон, я и в Вашингтоне.

– Как раз об этом я с вами и собирался поговорить. Операция «Кондор». Удовлетворены?

Кастиенте понял: этот раунд он проиграл; Идьигос обошел его. «Зря ты так со мной поступил, Мигель. Посмотрим, кто выиграет в итоге», – со злостью подумал он и на вопрос Идьигоса ответил вопросом:

– О чем вы хотели поговорить… господин Идьигос? Или с этой минуты мне следует называть вас «сэр»?

– Можете называть меня, как вам будет угодно, но мои указания вам придется выполнять. Так вот о деле: насколько мне стало известно, вам было поручено подобрать двух человек для исполнительской акции. В какой стадии этот вопрос?

– В предварительной.

– То есть?.. В каком смысле – «в предварительной»? Почему «в предварительной»? Вам известен срок проведения операции?

– Известен. Двадцать шестое июля. Годовщина штурма казарм Монкада. А почему «в предварительном»?.. А потому что мне не известны конкретные задачи тех людей, которых я подобрал. Потому что мне не понятна причина, по которой эти люди не могут принимать участия непосредственно в акции, а должны действовать на подстраховке. Это что, недоверие? Или неверие в наши способности? Все эти вопросы я намеривался выяснить наконец у Гибсона, но, к сожалению, не успел. Может быть, теперь вы сможете мне это объяснить?

Идьигос выслушал эту тираду терпеливо; с неким снисхождением во взгляде.

– Смогу, Хорхе, смогу… – кивнул он с долей превосходящего достоинства. – Это не недоверие и не неверие. Возможности вашей группы и ее способности хорошо известны. Тут дело в другом. – Идьигос выдержал многозначительную паузу, затем продолжил: – Дело в том, что задача операции значительно усложнилась; для исполнительской акции понадобился профессионал. Причем высокого класса. Ваши люди, увы, таковыми не являются, согласитесь.

– А могу я узнать, в чем именно усложнилась операция? – спросил Кастиенте.

Это уточнение он сделал отнюдь не ради любопытства; в условиях строжайшей конспирации оно могло обойтись дорого. Уязвленное самолюбие толкнуло на этот вопрос; в слабой профессиональной подготовке группы Кастиенте еще не упрекал никто.

– Да, можете. – Идьигос вновь посмотрел на Кастиенте с чувством превосходства; для того это не осталось незамеченным. – Акцию следует провести не только в отношении Фиделя Кастро, но и в отношении еще одного человека.

– Вы хотели сказать: двух человек, – поправил Кастиенте. – Его брата, Рауля и Че Гевары?

– Нет. Именно одного. Это русский; он приглашен Фиделем на празднование годовщины в качестве почетного гостя.

– Хрущев? – с замиранием, шепотом спросил Кастиенте.

– Вы что, Хорхе, с ума сошли? – ответил Идьигос и тоже почему-то шепотом. – Хрущев – это война. Этот человек – Гагарин.

Глава 7

Они несколько мгновений сверлили друг друга взглядом: Гарднер – стоя у двери, Бредли – сидя в кресле.

Первым ожил Гарднер. Он подошел к креслу, в котором только что сидел Гелен, но прежде чем сесть, протянул руку:

– Ну, здравствуйте, обер-лейтенант.

– Как вы мне надоели, Гарднер, – проговорил Бредли, но рукопожатием ответил.

Впервые этих двух людей судьба свела в конце апреля сорок пятого в Берлине, когда войска Красной армии штурмовали город. Тогда, раненому Гарднеру унести ноги из Берлина помог Бредли, в то время – обер-лейтенант Кесслер. Гарднер уходил к американцам, и уходил он не с пустыми руками; он прихватил с собой шифры, агентурные списки по Европе, Советскому Союзу и США, финансовые документы по некоторым вкладам в швейцарских банках. Бредли узнал об этом случайно, от следователя Пакстона, который вел его дело тогда, в сорок пятом. То, какие именно документы прихватил с собой Гарднер, Бредли узнал много позже, когда стал иметь доступ в секретные секторы архивов ЦРУ.

Вторично они встретились в конце пятьдесят третьего в Нью-Йорке. Гарднер с партнершей, некоей Эльзой, выполнял секретную миссию по линии организации, расположенной в Латинской Америке. Та встреча была крайне нежелательна для обоих и закончилась она драматично. Гарднер решил ликвидировать Бредли, но тот, разгадав его план, с помощью Марты и Людвига опередил его. В развязке той встречи напарница Гарднера погибла, сам же он, как оказалось, выжил.

Эта была их третья встреча.

– Удивлены?