Айвазовский

Известно свидетельство дочери П. М. Третьякова Веры Павловны Зилоти о появлении в их доме этого портрета. Это свидетельство записано не сразу после события и, как любое воспоминание, не вполне точно:

«Помню его рассказ, как он купил автопортрет Айвазовского с седыми баками, во фраке, с лентами и орденами. Павел Михайлович, признавая талант Айвазовского, не любил его “чиновничьей” психологии и, со свойственным Павлу Михайловичу нюхом, почувствовал в портрете что-то подозрительное. Он стал смывать один слой за другим, и вот начало сквозить что-то коричневое, в середине что-то красноватое, под седыми волосами появились чёрные; и вскоре предстал перед глазами молодой Айвазовский, в бархатном жакете, в красном галстуке, а в углу портрета подпись “Тыранов”».

В своих воспоминаниях В. П. Зилоти ошибочно называет произведение Тыранова автопортретом Айвазовского, а также пишет о том, что отец на следующее утро позвал к себе детей и показал это неожиданное изменение портрета, сказав: «Айвазовский за это меня не отблагодарит»[277], после чего маринист и коллекционер долго не виделись. Портрет мог изменить сам И. К. Айвазовский, чтобы придать ему соответствие с возрастом и тем общественным статусом, которого он достиг в 1875 году. Иван Константинович неоднократно пробовал свои силы в портретном жанре, и потому изменить портрет для него не составляло затруднений. Портретный жанр явно не был ведущим в творчестве И. К. Айвазовского, гораздо более воодушевлённо он обращался к библейским и историческим темам, к жанру батальной живописи, пробовал себя в графике и только как исключение писал портреты близких ему людей.

Так были созданы портретные образы бабушки Ашхен, родителей Геворка и Рипсиме Айвазян (Гайвазовских), второй супруги Анны Бурназян (Саркизовой), брата Габриэла. Известно также, что им были написаны портреты А. И. Казначеева — градоначальника Феодосии и одного из первых покровителей тогда ещё юного художника, генерала М. Т. Лорис-Меликова — военачальника и политического деятеля, почётного члена Императорской академии наук; флотоводца М. П. Лазарева — командующего Черноморским флотом и одного из первооткрывателей Антарктиды. Нельзя не отметить, что портрета своей первой супруги он гак и не написал, на что были веские причины.

В отличие от творческого пути и активной общественной деятельности, семейную жизнь художника в то время трудно назвать безоблачной. Супруга Ивана Константиновича обладала сложным характером, не понимала его преданности искусству, Феодосии, собственному дому, а кроме того, не разделяла и его пристрастия к путешествиям. Юлия предпочитала жить в Петербурге, к тому же ни в чём себе не отказывая. В конце концов она оставила мужа, одна уехала в Северную столицу и, без стеснения пользуясь средствами Ивана Константиновича, предавалась увеселениям, входила в немалые долги. В 1877 году И. К. Айвазовский, тяжело переживая происходящее, был вынужден подать прошение о разводе в Эчмиадзинский синод.

Бракоразводный процесс состоялся, несмотря на крайне отрицательное отношение к расторжению семейных уз армяно-григорианской церкви, к лону которой всю жизнь принадлежал прославленный феодосийский художник. Однако неоднозначность ситуации привела к неприятным последствиям, преследовавшим Айвазовского более десятилетия. Свет на сложившуюся ситуацию проливает «Рескрипт президента Академии начальнику канцелярии по приёму прошений на высочайшее имя Рихтеру А. Б.[278] по делу о разводе И. К. Айвазовского», датированный 28 мая 1887 года:

«Антон Берхардович!

Причисленный к Императорской Академии художеств тайный советник Иван Айвазовский обратился ко мне с докладной запискою, в которой изложено: в 1847 г. тайный советник Айвазовский вступил в брак с девицею Юлиею Гревс англиканского вероисповедания, бракосочетание было совершенно в армянской церкви.

Брак этот скоро оказался несчастным; при болезненнораздражительном характере в жене Айвазовского развилось нечто вроде мании жаловаться, клеветать не только на словах и в частном быту, но и письменно в многочисленных прошениях и жалобах. Таким образом, совместное жительство сделалось далее невозможным, и последние 10 лет супруги даже почти не виделись.

Сознавая, однако, своим долгом обеспечить существование больной жены, тайный советник Айвазовский подарил ей недвижимое имущество в Крыму, приносящее арендную плату в 1500 р. в год, и кроме того выдавал ежегодно по 2400 р. Несмотря однако на это, жена Айвазовского не оставила его в покое и неутомимо продолжала его по-прежнему преследовать. Чтобы обеспечить себе спокойную жизнь, Айвазовский решился прибегнуть к разводу.

Эчмиадзинский армяно-григорианский Синод по рассмотрении обстоятельств сего дела признал возможным удовлетворить его просьбу и в 1877 г. решением Эчмиадзинского синода, утверждённым Святейшим Патриархом католикосом всех армян, расторгнул брак Айвазовского с женою его, урождённою Юлиею Гревс, англиканского вероисповедания...