Айзек и яйцо

Если бы они жили в одной из историй Мэри Морэй с иллюстрациями Айзека Эдди, Эгг никогда бы не открыл ту дверь на верхнем этаже дома. А даже если бы и открыл, то обнаружил бы за ней домашних зверушек, дружелюбных гиббонов, множество тостов с фасолью и кучу других вещей, которые он полюбил за время своего пребывания на Земле. Если бы они жили в одной из историй Мэри, Эгг не покинул бы его. И Мэри не покинула бы. И Айзеку не пришлось бы ничего прятать за закрытой дверью. Он жил бы долго и счастливо. Но суровый закон жизни гласит: там лучше, где нас нет. А там, где Айзек, просветов не бывает в принципе. Ему не посчастливилось оказаться в одной из историй Мэри. Жизнь вообще имеет мало общего с детскими книжками. Эгг вот-вот откроет дверь, и хрупкая реальность, которую Айзек по кусочкам собирал все последние месяцы, снова разлетится вдребезги. Вот тебе и исцеление. Вот тебе и счастливый конец.

Как в любой стоящей иллюстрированной книге, день начинается с пробуждения главного героя. Айзеку снилось, как они с Эггом летят на ракете к тому огромному космическому кораблю, а по радио играет песня Raindrops Keep Fallin’ on My Head. Так Айзек и догадался, что спит: даже если в ракетах предусмотрены радиоприемники, вряд ли там бы ловило «Релакс FM». Он разгоняет остатки сна. Сердце сжимается из-за того, что Мэри по-прежнему нет рядом, но уже не так сильно, как несколько месяцев назад. Должно быть, похожим образом люди учатся ходить, потеряв ногу. Потом он вспоминает, что сегодня – последний день Эгга на Земле, и его сердце сжимается снова. Айзек садится в постели и по отфильтрованному занавесками солнечному свету пытается определить, который час. А черт его знает. С каждым днем светает все раньше. Он зевает и поворачивается к двери. Эгг явится с минуты на минуту. Вот сейчас. Прямо сейчас. Хмурясь, Айзек приподнимается на локте и пытается через приоткрытую дверь выглянуть на лестничную площадку. Никаких признаков Эгга. Конечно, он давно перестал кричать, но его приближение с завтраком в маленьких ладошках всегда выдает неуклюжее топ-топ-топ. Айзек пытается найти хоть какое-нибудь объяснение – и ничего хорошего ему в голову не приходит. Сегодня Эгг собирался отправиться к своим. Но точного времени он не назвал. Айзек сглатывает, вскакивает с кровати, быстро натягивает халат и сбегает вниз по лестнице.

На кухне Эгга нет. В гостиной тоже. Его нет ни в коридоре, ни в ванной на первом этаже, ни в чулане под лестницей, в котором он иногда любил возвести себе крепость из консервных банок с фасолью. Айзек идет на кухню, выглядывает в окно, но в саду Эгга тоже не обнаруживает. Прятаться там негде: трава покошена, сарай надежно заперт. И где его черти носят? Эти черти хотя бы земные? Айзек задается вопросом, не ушел ли Эгг навсегда, даже не попрощавшись, и его сердце начинает с бешеной скоростью колотиться о ребра. Нет, ну, не мог же он самостоятельно добраться до леса. Ведь правда? Он даже машину водить не умеет. Или?.. Айзек так мало знает об Эгге. И, вероятно, никогда не узнает больше.

Бах.

Айзек улыбается. Выдыхает. Он догадывается, куда делся Эгг.

Бах.

Айзек находит его в кабинете Мэри: Эгг снова хватает с полок книги и швыряет их на пол. На этот раз он по крайней мере ограничивается двумя.

– И чем ты тут занимаешься? – с порога спрашивает Айзек, скрестив руки на груди.

– Сидаю.

– Ты не читаешь. Ты раскидываешь книги.

– Д’оу.

Эгг шлепает себя по лбу. Айзек понимает, что он пытается снова рассмешить его. Он присаживается на корточки, почти сравнявшись с Эггом, и поднимает последнюю брошенную книгу, которая как раз лежит у его ног. На обложке написано:

ПОДДОН-ПОД-ЛОНДОН

МЭРИ МОРЭЙ

ИЛЛЮСТРАЦИИ АЙЗЕКА ЭДДИ

Самая нелюбимая книга Мэри из тех, что вышли из-под ее пера. История о путешествии в тайный город под Лондоном с морем летучих мышей под названием Баттерси[59] и прочей подобной ерундой. Она была крайне недовольна тем, что получилось, – и даже не потому, что, написав половину, осознала определенную вторичность своего опуса по отношению к Нилу Гейману[60]. Мэри бесило название, которым издатели заклеймили ее детище. Эти набитые индюки посчитали, что город «Подон» будет «сбивать с толку юных читателей». И заменили название на «Поддон».

«Порушили мне всю игру слов, – бушевала она после разговора с редактором. – С каких это пор мы живем в Лондо́не?» – Она так выразительно выплюнула последнее слово, что сомнений в том, какими «лондо́нами» она считает издателей, не возникало. Айзек тогда хохотал до икоты.

– Я так понимаю, ты хочешь прощальный урок? – интересуется Айзек.

– Д’а. – Эгг с энтузиазмом кивает. Он поднимает с пола вторую книгу, переворачивает ее и изо всех сил старается выговорить название: – Фу-фу-фу-фу-фу-фу.

Пока что он по большей части плюется. Айзек утирает лицо, отбирает у него книгу и, улыбаясь, зачитывает название сам. Оно всегда казалось ему немного «скороговористым».

ФРЕД СТРОИТ ФЕРМУ

МЭРИ МОРЭЙ

ИЛЛЮСТРАЦИИ АЙЗЕКА ЭДДИ