Академия (без) магии: игры с драконами

— Кто сказал тебе такую глупость? — удивился он. — Только идиот продал бы нечто настолько важное. Изучение — вот для чего он мне нужен.

— Изучение? — не поняла я.

— Оно самое, — с легким раздражением ответил Олдос. Похоже, ему начала надоедать болтовня с глупой студенткой, для которой приходится разжевывать каждое слово. — Драконов множество видов, но все они владеют способностью к трансформации собственного тела, причем делают это мгновенно и почти без усилий. А то, как они игнорируют основополагающие законы физики? Даже магия, веками казавшаяся людям непостижимой, имеет свои правила, но не может обойти закон сохранения энергии. Драконы — могут, и не только это. Ты видела, как легко он менял свою массу? Когда я первый раз в Проклятом лесу заметил эту аномалию, решил, что у меня сломались приборы. Попробуй провернуть такое с помощью заклинания и сломаешь голову, будь ты хоть знаменитый архимаг Бартоломеус. Драконы умеют работать с другим измерением — вот в чем их секрет. Первый, кто обуздает эту силу, получит почти неограниченную власть. Достаточно просто продемонстрировать ящера в кругу доверенных лиц, чтобы перед тобой открылись десятки новых дверей.

— Вы знали, — прошептала я. — Когда погибли Энни и Робин, вы уже знали, что там был дракон.

— Ну, не то чтобы знал… — с ложной скромностью добавил он. — Догадывался. У меня не было доказательств. Дракон ни разу не дал к себе приблизиться. Два мертвых тела с остаточной магией странного типа дали хорошее подкрепление моей теории.

— Так это все же были вы, а не дракон! Вы убили двух детей!

— Они стали жертвами эксперимента, — поправил Олдос. — А если подумать, я подарил им легкую смерть взамен нищенского существования.

Я едва не захлебнулась от возмущения. Эта тварь еще будет утверждать, что сделала доброе дело! Что он за чудовище такое?

Ответ пришел сам собой. Чудовище, которое минут через пять сотворит то же самое и со мной, если ребята не пошевелятся.

— Одного не могу понять, — тихо произнесла я. — Вы же заботитесь об Эроне. Вроде бы любите его. Как вы могли убить его друзей и столько лет врать ему прямо в лицо?

Олдос вздохнул.

— Снова поразительная наивность. Я не лгал сыну и не пытался ничего от него скрывать. Такой подход не сделает из него моего настоящего наследника. Эрон сам отказывается меня услышать. Возможно, он еще слишком молод… — впервые на лице старшего Мейвитса проскочила неуверенность.

Я вспомнила его упреки, адресованные сыну возле мужского общежития академии, и то, как он силой навязывал Эрону обязанности. Конечно тот старательно их игнорировал! А может, причина все-таки в том, что в случае Мейвитсов яблочко далеко укатилось от яблони. Эрон испорчен, но он не подонок и не убийца в отличие от Олдоса. Если инстинкты шептали ему, что отцовские дела связаны с чужими смертями, то он мог подсознательно избегать обязанностей еще и поэтому. Постоянно меняющиеся девушки, кутежи, учеба и соперничество с однокурсниками — всем этим легко забить голову и не думать о том, что твоя семья может оказаться связана с убийствами.

Увы, Олдос ничего этого не видел. Или не хотел видеть.

— Однажды Эрон повзрослеет, — твердо сказал он. — У него откроются глаза, и он поймет, что я для него делаю.

Дверь, ведущая в помещение со стороны стадиона, со стуком хлопнула, открываясь.

— Откроются глаза на что, отец?

На пороге появился Эрон в белом магбольном костюме. Пока один, но я надеялась, что где-то недалеко и Март с остальными парнями. Должно быть, они передумали взламывать замок, сочинили план получше и переместились с помощью портала.

Если и так, пока было незаметно, что драконий наследник пришел с компанией. Он застыл на пороге с удивленным лицом, глядя на чешуйчатого звереныша, запутавшегося в натянутой поперек подвала сетке.

— Детеныш белого дракона? Значит, это правда?

Тот слабо зарычал в ответ. Может, он был диким, но понимал, когда о нем говорят.

— Правда, — Олдос выпрямился, нахмурился при виде Эрона, как будто не обрадовался ему. — Что ты здесь делаешь? Ты должен быть наверху. И почему ты до сих пор в этом наряде?

Куда только делись недавние намеки на невероятную любовь к сыну? Зато его пальцы вывели сложный пасс, и Кайл рядом со мной облегченно вздохнул, приваливаясь к стене. Олдосу было стыдно пытать кого-то при родном отпрыске. У чернокопателя уже с минуту хлестала кровь из носа, но бедняге было так плохо, что он и не пытался ее остановить. Я сразу кинулась к нему — хотя бы просто поддержать за плечо, чтобы Кайл не упал и не ушибся.

Эрон с осторожностью вошел в помещение, косясь на залитого кровью чернокопателя.

— На что у меня должны открыться глаза, отец? На то, что ты уже второй или третий раз — а может, десятый, честное слово, я запутался — пытаешься убить моих друзей, которые мне не подходят по каким-то твоим выдуманным параметрам?

Брови Олдоса сошлись над переносицей еще ближе.

— Ты слышал?.. Ну, что ж, так тому и быть, отвечу. Глаза у тебя должны открыться на то, что это, — он махнул рукой, охватывая и нас с Кайлом, и молодого дракона, — сделано ради твоего благополучия.