Академия при царском дворе. Греческие ученые и иезуитское образование в России раннего Нового времени

в Венеции393. Библиотека Влахоса (около 1115 названий) свидетельствует о весьма внушительном диапазоне его интересов. Будучи иеромонахом и занимаясь преподавательской деятельностью в Венеции, он был, несомненно, знаком с новейшими достижениями и духовного, и светского ораторского искусства. Что более важно, в его Peri rhetorikes dynameos просматривается несомненное влияние De arte rhetorica («Об искусстве риторики») – учебника Киприана Соареса по риторике, которому отдавали предпочтение в иезуитских учебных заведениях на протяжении почти столетия после его выхода в свет в 1562 году. Сравнение риторики Влахоса с учебником Соареса убедительно демонстрирует, что труд Влахоса основывается на сочинении Соареса: он делится на три книги, в которых рассматриваются инвенция, диспозиция и элокуция соответственно; в том, что касается взаимоотношений между риторикой и диалектикой, он во многом следует различиям, проводившимся Аристотелем; наконец, из всех античных авторитетов, на которых даются ссылки, предпочтение оказывается Цицерону и Демосфену. Более того, в плане изложения материала вторая и третья книги риторики Влахоса имеют сильное сходство с соответствующими частями труда Соареса. Вообще, Влахос писал свой учебник с учетом специфических греческих запросов. Так, приводимые Влахосом примеры отражают греческие реалии того времени: существование венецианского государства и его отношение к своим греческим подданным, подчинение греков туркам, надежды греков на то, что Венеция в конце концов поможет им освободиться, и так далее. Кроме того, в тех случаях, когда Соарес приводит цитаты из Вергилия, Влахос оказывает предпочтение Гомеру и Пиндару, наряду с другими древнегреческими авторами394.

Оба брата были авторами учебников по риторике, причем учебник, составленный Иоанникием, основывался на учебнике Софрония (см. ниже). Тот же в качестве образца для своей риторики взял труд своего бывшего учителя. Ни Софроний, ни Иоанникий не делают разницы между понятиями rhetorike dynamis (риторическая способность) и rhetorike techne (риторическое искусство). В то же время Софроний сокращает некоторые части риторики Влахоса, опуская подробный разбор взглядов Аристотеля. Например, при обсуждении вопроса о предмете (hyle) риторики Влахос ссылается на мнения разных теоретиков риторики, а Софроний этого не делает395. Кроме того, Софроний переставляет местами некоторые главы, включив, например, разговор о diorismeno (hypothesis/causa et controversia, «четкий» вопрос, который разбирается в определенном контексте и потому носит более конкретный характер) и об adioriston (thesis/propositum, то есть вопрос, остающийся «нечетким» и не связанный с какими-либо конкретными лицами и обстоятельствами) в главу о предмете риторики, в то время как Влахос уделяет этой теме целую главу, носящую название peri zeteseos posachos («о разных способах раскрыть предмет риторики»)396. Аналогичным образом Софроний объединяет такие вопросы, как peri etymologias («об этимологии») и peri synemmenon («о словах, имеющих общий корень, но существующих в разных формах»), в одну главу, а Влахос разбирает их в двух отдельных главах (используя понятие systoicha (согласованные слова, то есть принадлежащие к одному виду, но существующие в разных формах) вместо synemmena)397. В этом последнем случае Влахос не упоминает примеры, в которых речь идет о Птолемее и Мартине Лютере, хотя у Софрония эти примеры есть. Разбирая тему элокуции, Влахос не говорит о latinismos, а у Софрония речь идет и о hellenismos, и о latinismos (то есть грамматически правильном и изящном изложении своих мыслей на греческом и на латыни)398. Наконец, учебник Влахоса состоит из трех книг, а Софроний добавил к ним четвертую. Однако в целом оба учебника делятся на главы примерно одинаковым образом. Таким образом, Софроний положил в основу своего учебника учебник Влахоса, но внес изменения в его текст и добавил материал из других иезуитских учебников риторики. Данный вывод дополнительно подтверждается тем фактом, что Влахос не делит риторику на божественную, героическую и человеческую, в то время как Софроний прибегает к этому членению, позаимствованному им из иезуитских источников.