Академия Трех Сил

То ли Хен преувеличил ценность камня, то ли моя неопытность была написана на лице, но больше тридцати пяти ни один торговец не предложил, хотя мы с Лидайей обегали все лавки. В конце концов я решила согласиться, потому что времени было в обрез, а тридцать пять карр — тоже неплохо. Пять я тут же отдала за платье, хотя ему-то красная цена была не больше карра. В вечер Любования цены на все взлетели до небес. Сама виновата, что не позаботилась раньше.

Впрочем, я ничуть не жалела — влюбилась в это платье, как только его увидела, даже не успев примерить. Светло-голубое, с открытыми плечами и пышными короткими рукавами-фонариками, с высокой талией и широкой юбкой, заканчивающейся чуть ниже колена — оно превратило меня в сказочную героиню. Вместе с нарядом мы купили подвязанные лентами чулки и изящные туфельки на небольшом каблуке, и собственное отражение в зеркале вызвало у меня бурю восторга. Раньше от таких нарядов бегала как от огня, а сейчас все внутри сжималось от радости и сладкого предвкушения — интересно, какое лицо будет у Хена, когда он меня увидит!

Мы еще раз сбегали в общежитие, и Лидайя причесала меня и накрасила — совсем чуть-чуть, но и этой малости оказалось достаточно, чтобы я с трудом себя узнавала. Глаза стали глубже и загадочнее, губы выразительнее, щеки загорелись легким невинным румянцем, а короткие волосы, закрученные на горячий чугунный прут, завились в локоны у висков. Глядя на себя в маленькое зеркальце в комнате подруги, я почти уверилась в том, что Хен сегодня обязательно увидит, что я не просто маленькая девочка, а вполне себе заслуживающая внимания молодая девушка.

Радость слегка омрачила клановая целительница — я уже знала, что ее зовут Висперина. Завидев меня, она фыркнула и прошептала что-то одной студентке из своей свиты, на что та ответила взрывом визгливого лошадиного смеха.

Лидайя шепнула: «Не обращай внимания», но я и не собиралась. Сегодня наконец пригодились все мамины уроки. Я только вскинула голову повыше и с независимым видом знающей себе цену ар-теранны проплыла мимо Висперины с ее подпевалами. Даже брошенное в спину: «Слыхали? Сама замужем, а корчит из себя девицу» — не заставило меня остановиться.

Озадаченное лицо Лидайи напомнило, что я так и не рассказала ей о своих отношениях с Хеном. А ведь об этом знает уже все общежитие, раз сведения дошли до Висперины. А может, ей сказал об этом он сам? Например, в ответ на ее признание… Ох, это было бы так смешно!

— Она говорила обо мне, — не стала я дожидаться вопросов, которых, кстати, могло и не последовать, потому что Лидайя была на удивление деликатна.

Мне самой хотелось рассказать ей все начистоту, и я быстренько пояснила, где и как познакомилась с Хеном, почему приняла его предложение и какие теперь отношения нас связывают.

— Вот оно что, — хмыкнула Лидайя, выслушав мой сумбурный рассказ. — Формальный брак? Ты очень смелая… Я бы ни за что не смогла так поступить. — Она помедлила и после паузы добавила: — Так вы не встречаетесь? То-то мне казалось, что вы не очень похожи на влюбленных.

Улыбнулась, стараясь не подать виду, что невинная фраза меня ранила. Ну да, не похожи. Я и сама понимала, что это правда. Но неважно. Сегодня вечером все переменится.

Карин ждал на аллее, привалившись к забору, окружавшему стадион. Он тоже приоделся: пояс с серебряной вязью перехватывал черные кожаные штаны, на запястьях красовались браслеты из такой же кожи, на груди — наш факультетский медальон с головой рычащего льва, сверкающий серебром на черном. В таком виде я его еще не встречала и теперь всматривалась с удивлением, будто впервые. И как будто впервые заметила, что он высокий, подтянутый и широкий в плечах.

— Тебе идет! — искренне вынесла вердикт.

Карин почему-то не обрадовался, буркнул что-то невнятное, дернул головой. Метнул вопросительный взгляд на Лидайю. Та уже знала, что я позвала Карина, так что просто поприветствовала кивком головы. Парень кивнул в ответ, пристроился рядом со мной, и мы втроем направились на стадион.

Оттуда доносились громкие звуки барабанов, слышался высокий напев скрипки и гулкие басовитые тона виолончелей и контрабасов. В густое фиолетовое небо поднимались дымные столбы костров, и золотистые искры танцевали в плавящемся воздухе.

— Когда вы успели подружиться? — спросила Лидайя тихим шепотом, пока мы пробирались сквозь собравшуюся толпу.

— Долгая история, — махнула рукой, — потом расскажу.

Лидайя, как и все в нашей группе, знала о дуэли и о том, что мы с Карином не ладим. А теперь я и сама не могла бы сказать, как и почему мы подружились — а мы совершенно определенно подружились.