Академия Трех Сил

Впрочем, утешала мысль, что никаких по-настоящему важных клановых секретов я ласке не рассказывала, только свои переживания и мысли по поводу Хена.

Уезжала мама с первым же караваном, так что подняться пришлось ни свет ни заря. Ласку я взяла с собой, чтобы сразу после проводов пойти на кафедру животноводства. Мама сказала, что лучше управиться с этим делом до начала лекций?

Лас уже отирался рядом с воротами, а Хен запаздывал.

— Где же Хеннай? — спросила мама почему-то у брата.

Тот пожал плечами.

— Я его со вчерашнего обеда не видел.

Мама обернулась ко мне.

— Я тоже не знаю. Может, забыл, что ты уезжаешь?

— Да как же забыл, когда я ему вчера три раза напомнила. Странно, мне показалось, он довольно вежливый молодой человек, неужели не появится?

Я оглянулась на широкую осиновую аллею. По случаю раннего часа на ней не было ни души. Действительно странно. Не похоже на Хена: он вчера так старательно обхаживал маму, нелогично, чтобы пропустил ее отъезд. Это же испортит все его вчерашние завоевания.

И тут на аллее показалась несущаяся во всю прыть длинная худощавая фигура. Белоснежные волосы трепал ветер, но я и без этого узнала Хена: сердце екнуло и застучало быстрее.

— Прошу прощения! — закричал он издалека. — Проспал!

Подбежал к нам, остановился и скосил глаза на ласку у меня на руках. Ничего не сказал, но взгляд выражал недоумение.

— Ничего страшного, — мама была неожиданно любезна, — молодые должны хорошо высыпаться. О, а вот и мой фургон.

К воротам как раз подъезжала громоздкая махина, чуть покачиваясь на черных высоких колесах. Мама не стала терять времени, попрощалась как-то особенно ласково, поцеловала меня в лоб, сказала, хитро блестя глазами, что желает нам счастливой семейной жизни и ждет на праздники Начала зимы.

Хен заверял, что мы обязательно приедем, я молча кивала. Про себя думала, что уж чего-чего, а Хена домой не потащу. Не хочу, чтобы ему пришлось платить за наш ненастоящий брак.

Мама забралась в фургон, чемоданы забросили на крышу и крепко привязали. Внизу в окне показалось мамино лицо. Она замахала нам затянутой в перчатку рукой.

У меня почему-то защемило в груди. Странно, вроде бы радоваться надо, я снова остаюсь одна, Продолжу учиться на любимом факультете, меня не развели с Хеном, все уладилось просто замечательно, но все равно нахлынула грусть.

Как будто это последний раз, когда я почувствовала себя маминой девочкой, маленьким детенышем. Будто теперь меня точно отпустили во взрослую жизнь, с благословением, с любовью, но дороги назад уже нет. И я почти влезла на столб ворот, чуть ли не на колени каменному стражу, и махала, пока фургон не скрылся из виду, не обращая внимания на косые неодобрительные взгляды истуканов.

Лас быстро попрощался с нами и, позевывая, заявил, что идет досыпать. Мы с Хеном остались одни, и меня снова одолело смущение.

Чтобы избавиться от него, я перехватила ласку по-другому, якобы чтобы размять руки, а на самом деле — с целью обратить на нее внимание Хена. Хотелось найти какой-нибудь безобидный предмет для беседы. Уловка сработала.

— Что это у тебя? Обзавелась питомцем?

Я покачала головой. Рассказывать все начистоту не хотелось, почему-то сегодня мамина шпионская теория казалась сомнительной. Ответила расплывчато:

— Несу на кафедру животноводства. Надо кое-что проверить.

— И в чем ты подозреваешь бедное животное? — усмехнулся Хен. — Дай подержать.

Я передала ласку в протянутые руки. Что она убежит, не беспокоилась: цепь, крепко ввязанная в ауру, была на месте. Белый зверек в руках Хена притих и казался совсем маленьким.

Хен осторожно погладил ушастую головку. Ласка прижмурилась, уткнулась носиком в его ладонь, высунула тонкий розовый язычок и лизнула.

— Ведет себя как обычное животное… — прокомментировала я вслух.

— А на самом деле необычное? Расскажи.

Я промолчала, и Хен догадался сам.

— Думаешь, чей-то фамильяр? Тогда хозяин должен быть где-то рядом, — он протянул мне ласку обратно. — Может, вы с мамой ошиблись? Она же велела тебе проверить?

Пожав плечами, осторожно взяла легкое тельце. Ласка, словно смирившись со своей участью, прильнула ко мне, устроила голову в сгибе локтя и почти по-человечески вздохнула.

Мы с Хеном шли по направлению к учебным зданиям. Я, как и хотела, на кафедру животноводства, а Хен, видимо, просто составлял компанию.

Как всегда с ним рядом я чувствовала себя не в своей тарелке, внутри все бурлило от волнения и смущения. Особенно когда разговор иссяк. К слову, это тоже было немного странно, обычно Хен не молчал: болтал, шутил, подкалывал. А тут Шел бок о бок, бросал изредка взгляды и не на Шутку этим смущал. Хагосов муженек.

Когда мы дошли до учебного корпуса, он приглашающе открыл мне дверь. Едва я поставила ногу на крыльцо, Хен взял меня за локоть, теплыми шершавыми пальцами мазнув по коже, и по спине и позвоночнику мощной лавиной прошла волна мурашек. В тот же момент ласка вдруг напружинилась и резко оттолкнулась от меня всеми лапами.