Ахматова, то есть Россия

Ахматова в это время писала очень мало стихов. Их супружество должно было стать миссией и самопожертвованием, а оказалось, что фактически в нем не остается места для развертывания поэтических крыльев. И без того трудные условия жизни в городе резко ухудшились, когда Ленин в 1918 году перенес столицу в Москву. Все это не способствовало поэзии. Не было дров, еды, медицинской помощи, не было никакой стабильности. Несмотря на это, осенью 1918 года на берегу Мойки открылся Дом Искусств, и Анна Ахматова вместе с Николаем Гумилевым, Корнеем Чуковским, Борисом Эйхенбаумом и Михаилом Зощенко вошли в его Совет, который организовывал встречи, концерты и авторские вечера. Гумилев вел литературный семинар, на который толпами приходила молодежь. В 1919 году открылся Дом Науки, руководство которым взял на себя Максим Горький. Эта организация старалась обеспечить ученым элементарную медицинскую помощь, питание и топливо на зиму; также и литераторам. Ахматова в те трудные времена вела их общий с Шилейко дом. Тот оказался еще более непрактичным, чем она, поэтому повседневная жизнь стала для них вызовом и испытанием. Когда ее развод с Гумилевым был оформлен формально, она написала в дневнике несколько фраз, свидетельствующих о ее тогдашнем психическом состоянии: «Мне не хотелось никуда идти и ни с кем разговаривать на эту тему (…). Я как раз получила бумаги с решением о разводе. Вокруг нас царил голод и террор. Все уезжали, часть из них – навсегда»..

Ахматова была в глубокой депрессии. Спустя годы она скажет, что это супружество было печальным недоразумением. Шилейко, испытывавший ревность и к Ахматовой, и ко всему, что не было связано с ним самим, недоброжелательно относился к ее собственному миру: друзьям и стихам. Супружество с ним, раздираемое между тиранией, желанием завладеть другим человеком, с одной стороны, и огромной привязанностью и нежностью, с другой, было для поэтессы предельным эмоциональным испытанием. Стихи, которые она в то время писала, имели тональность отчаяния и гнева:

От любви твоей загадочной,
Как от боли, в крик кричу,
Стала желтой и припадочной,
Еле ноги волочу…

Тем временем Гумилев сразу же после развода, уже в начале 1919 года, женился во второй раз на Анне Николаевне Энгельгардт. Спустя годы Ахматова прокомментирует: «Второй брак его тоже не был удачен. Он вообразил, будто Анна Ник. воск, а она оказалась – танк… (…) . «У меня в молодости был трудный характер. Я очень отстаивала свою внутреннюю независимость и была очень избалована. Но даже свекровь моя ставила меня потом в пример Анне Николаевне. Это был поспешный брак. Коля был очень уязвлен, когда я его оставила, и женился как –то наспех, нарочно, назло. Он думал, что женится на простенькой девочке, что она – воск, что из нее можно будет человека вылепить. (…). Прожил с ней около трех месяцев и отправил в свою семью. Ей это не понравилось, она потребовала забрать ее назад. Он сделал это и сразу же уехал в Крым. Это очень нехорошая, сварливая женщина, а ему мечталось о послушании и покорности.

Странно звучат эти слова в устах Ахматовой, которая никогда не говорила плохо о женщинах и почти всегда принимала их сторону, выбирая женскую точку зрения. В данном случае она явно не стремилась к объективности.

В это трудное время Александр Блок, идеалистически настроенный по отношению к революции, написал свою знаменитую двусмысленную поэму «Двенадцать», где Христос ведет отряд из двенадцати красногвардейцев, наподобие двенадцати апостолов, через охваченную хаосом страну. 11 мая 1920 года Ахматова отказалась принять участие в литературном вечере, на котором Блок должен был читать свою поэму. Почти одновременно возникла необыкновенная пророческая поэма Гумилева «Заблудившийся трамвай», которую поэтесса очень ценила.

Вывеска… кровью налитые буквы
Гласят – зеленная, – знаю, тут
Вместо капусты и вместо брюквы
Мертвые головы продают.

В красной рубашке, с лицом, как вымя,

Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь, в ящике скользком, на самом дне.