«Однажды мы вместе с Моргуновым и другими актерами гастролировали в Татарии. Едем днем на машине и понимаем, что в город попадаем в обеденный перерыв, то есть ни в одном ресторане места не найдем и пообедать не сможем. Тогда Моргунов, увидев первую же придорожную столовую, такой покосившийся деревянный домик, велел водителю остановиться. „Посидите“, — сказал нам и ушел. Мы ждали, ждали, его все не было, наконец вылезли и направились в столовую. Зашли, никого не обнаружили, услышали из кухни голоса и, войдя туда, увидели одетого в белый халат Моргунова, вокруг которого суетились повара и готовили обед. Он указал на меня: „Это наш депутат“. Работники столовой стали кланяться, выбежали в зал, накрыли стол. Поели мы так, как не ожидали.
На другой день Моргунов будит меня: „Тебе костюм нужен?“ Я ничего спросонья понять не могу: какой костюм? Где его тут купить? Протянул неуверенно: „Да не знаю…“ — „Нужен! Поедем на базу, бери деньги“. База выглядела городом в городе. Появившимся перед нами работникам Моргунов торжественно объявил: „Сегодня день рождения у…“ — и назвал имя-отчество первого секретаря тамошнего обкома партии. „Знаете об этом?“ — строго спросил он собравшихся вокруг. Те растерянно покачали головами. А Моргунов наяривал: „Я приглашен. Нужен приличный костюм“. Служащие базы забегали в поисках костюма. Одели и меня. Потом Моргунов попросил туфли на каблуках тридцать седьмого размера. „Для Фаины Раневской, — пояснил, — она с нами“. Да не было с нами Фаины Георгиевны и быть не могло!»
Мог ли человек, хоть сколько-нибудь культурный, не расхохотаться, вообразив Раневскую, ожидающую где-то в периферийной гостинице, когда ей привезут туфли на каблуках? (Еще и тридцать седьмого размера — для такой женщины!) Даже рядовой служащий советской «легонькой промышленности» должен был наконец почувствовать — что-то не то, но дивный, витиеватый абсурд прозвучавшей фразы уже опутал его, как удав жертву, и туфли быстро принесли.