Актриса на главную роль

– Да, я понимаю, – кивнул он, – но это не имеет значения. Все мы были потрясены вашим выступлением. Каждая песня, каждое стихотворение – все попадало точно в душу. И вдруг эти ваши «Журавли». Плакали, уже не сдерживая слез, все. Весь зал. И когда вы вышли, поклонились, постояли, словно минуту молчания выдерживая, и ушли, мы всё так же продолжали сидеть, оглушенные, опустошенные, эмоционально потрясенные. Кажется, у вас это состояние называется «душевный катарсис». Вот так мы и сидели, переживая его. А когда немного пришли в себя, утерли слезы, обменялись впечатлениями и эмоциями и захотели пообщаться с артистами, поблагодарить, выяснилось, что вы уже уехали. Естественно, что я не кинулся следом за тобой, чтобы познакомиться лично. Понятно, что это был только миг откровения, духовного просветления какого-то. Но он перевернул мою жизнь. С того самого мига я совершенно определенно знал, вот как ты знаешь, что ты моя родная душа, моя половина, мой человек. Вот так. С первого взгляда. И со всей очевидностью чувствовал, что смогу быть счастлив только с тобой. Но это знание ничего не меняло в моей жизни – была Ольга, был Макарчик, которому только исполнился годик. И служба, работа, которую даже при очень богатом воображении невозможно соединить с тобой каким бы то ни было образом, даже мистическим. Жил дальше, постоянно держа где-то в сознании, как это у вас, театралов, романтично называется, твой «запечатленный образ». Вот его и хранил, осознавая абсолютную нереальность хотя бы нашей встречи. Ты была как Венера для меня, примерно на той же орбите.

– А сейчас? – тихо спросила Глафира.

– Сейчас орбиты немного сблизились, – усмехнулся Разведов. – А тогда… Подполковник Карасин, такой правильный служака, установил хорошую видеокамеру в зале и снял этот ваш «не концерт» на всякий случай, думал – для отчета в министерство о проведенном мероприятии понадобится, а получилось так, что все, кто хотел, поскидывали себе на планшеты и флешки то ваше выступление. А когда обсуждали его и делились впечатлениями, жена командира нас и просветила, говорит: эта девочка, которая у них главная, Глафира Пересветова, она в сериале классном сыграла. Я сразу же полез в инет. У меня тут все есть – и «Зыбь», и «Скорость потока» и «Преломление» Алексея Аркадьева, и это странное андеграундовское «Колесо 5», который я совершенно не понял, но ты там классная. И спектакль, которые ты поставила в московском театре, тоже есть. Я потрясен и восхищаюсь тобой как актрисой. У нас такая прорва красивых, интересных артисток, который из картины в картину играют самих себя: одна и та же прическа, один и тот же макияж, одинаковые жесты, слова, реакции, мимика. А тут вдруг ты. Это твоя «Зыбь»… – Он замолчал, перевел дыхание. – Вот совершенно солидарен с Андреем, я бы тоже этому Карагозову рожу хотел бы набить за то, что он с тобой там вытворял. Думал, у меня сердце разорвется на куски, когда смотрел, какая хрень с тобой там происходит. Лысая, худющая, взгляд, как у волчонка загнанного. Ужас. И совсем, ну совершенно другая у Павлова – шикарная, роскошная женщина высшего класса, красавица, глаз не оторвать, и такая манкая, вальяжная. У тебя даже черты лица изменились, голос, манера говорить, ходить, двигаться. А в «Преломлении» снова другая женщина. Ты очень талантлива, Глаша. Очень.

– Почему ты раньше не рассказывал об этом? – спросила она, внимательно всматриваясь в его лицо.

– Сначала хотел сразу выложить все как есть, а потом передумал. Подумал, что ты решишь, будто я тебя обхаживаю, потому что твой фанат или поклонник какой озабоченный. Я, конечно, фанат и поклонник твоего творчества и понимаю, что это неотъемлемая часть тебя, твоей личности, но все же люблю я тебя, женщину, человека, а не актрису и крутого модного режиссера. Хотя и актрису тоже. – Он замолчал, задумавшись, провел пальцами по лбу, поднял голову и посмотрел на нее пронзительным взглядом своих дымчато-серых глаз. – Когда Ольга объявила, что уходит к Андрею, я попросил нашу службу безопасности выяснить все про этого человека. А когда прочитал в одной из справок, что Глафира Пересветова его родная сестра… Сказать, что офигел или что покрепче, это ничего не сказать. Есть, спать не мог целые сутки. Это так странно, чудно. Все казалось: да нет, перепутали что-то безопасники, ну реально не может же быть. Вот как такое могло вообще сложиться? Миллионы мужчин в стране, а Ольга влюбляется именно в твоего брата. Когда начинаешь задумываться над такими вещами, чувствуешь себя марионеткой в божьих рокировках. А потом я услышал твой голос по телефону, и меня словно горячей волной окатило. И только тогда поверил, что это все-таки наяву. Вот так, Глафира Артемовна.

Она смотрела на него, ощущая, как все внутри плавится от переполнявших ее мощных чувств к этому необыкновенному мужчине. Смотрела и не могла наглядеться, настолько он казался ей невероятно красивым в момент этой своей исповеди.