Акционерное общество женщин

– Упрямства в вас хоть отбавляй, Екатерина Степановна. Я же говорю, все имеет свою оборотную сторону. Олег вам сказал, а вы согласились, что бизнес у вас уникальный… я бы сказал, идеосинкратичный. Вы в начале пути своих раздумий, если я не ошибаюсь, «Потерянный рай» Мильтона читали? А не приходилось ли вам читать Уильяма Блейка, который спустя века, как и Мильтон в стремлении переустроить общество, написал собственную эпическую поэму, пародию на Мильтона? Не лучшим образом поступил он и с Данте. Удивительные метаморфозы претерпевает мысль, а вместе с ней и нравы. Блейк превратил положения анализируемых им мыслителей в полную противоположность оригиналам. В противовес логике он руководствовался эстетическим чутьем, склонностью к символизму и скрытым смыслам. Понимаете, к чему я это говорю?

– К тому, что мы не утюги рекламируем, а новый формат отношений между мужчинами и женщинами, и это вопреки логике вызывает у мужчин отторжение, не вписывается в их представления об эстетике?

– Примерно. Уильяма Блейка – это вы можете прочесть у любого из его биографов – называли революционером идиосинкратичным, ибо не было у него ни явных предшественников, ни последовательных преемников[12]. Но тем не менее общество отвергло и наказало его. Подумайте и о другом: как Блейк завершил в своей поэме «Мильтон» анализ его идей о земном и божественном! Мощным финалом, в котором все живущее и умершее, внутренняя и внешняя реальность всего сущего, мужское и женское объединяются в единый союз, который полностью трансформирует все человеческие восприятия. Услышали меня? Вы это на корочку положите и время от времени об этом вспоминайте. Сейчас речь не об этом. Вы должны осознать, что в основе всех ваших неприятностей, – Герман Генрихович уже просто вдалбливал, чеканя слова, Катьке в голову свои мысли, – лежит то, что вы боретесь за электорат, создавая угрозу не своим конкурентам, хотя и им тоже, а прежде всего власти. Кстати, не могу не вспомнить любимый мною афоризм того же Блейка: «Корпоративные друзья оказываются часто духовными врагами».

– А это вы к чему?

– Вернулся из политических эмпирей в плоскость обстоятельств вашего уголовного дела. Подставил вас кто-то из ваших партнеров или клиентов. Ну, может, конкурентов.

– Просто уточняю: вы считаете, что причина моих бед в том, что мы вторглись в создание идеологии?

– Как я считаю, это не столь важно, гораздо важнее, чтобы вы сами начали этот вопрос хорошенько обдумывать. Хорошо, что вы хоть на церковь не замахнулись. Когда вы мне про поездку в Орловскую губернию рассказывали и про этого пасечника, я уж подумал… Да еще и ума у вас могло хватить Мадонну привлечь… Сами понимаете, тогда мне было бы совсем тяжело строить вашу защиту. Однако уже ночь на дворе. Заслушался я вашими рассказами. Я бы предложил на сегодня на этом закончить. А вам желаю много не думать, а хорошенько выспаться. Завтра хотел бы начать попозже, скажем в два.

– А мы успеем? А вдруг завтра позвонит следователь и вызовет меня на допрос на следующий день? А мы с вами еще не готовы?

– Так я же его сегодня навестил. Мы с вами придем к нему, когда будем готовы. Так что действовать будем не спеша, но и без промедления. А на сегодня я откланиваюсь.

Вульф-Бобоевич вышел, а Катька, попросив Таню вызвать машину, задумалась: откуда он знает, что именно сказал ей Мэтью три дня назад, если они так и не познакомились? Она была рада паузе в разговоре с Германом Генриховичем. У нее уже голова шла кругом, она боялась стен, у которых, возможно, есть уши, снова думала о взломе ее компьютера…

Приехав домой, она приняла душ и залезла под одеяло думать о словах Вульфа-Бобоевича. Идеосинкратичность их женской теории… В финале – мощный союз всех живых и мертвых и полная трансформация всего человеческого восприятия. Катьке никак не давалось понимание, что такое «трансформация всего человеческого восприятия»… К тому же в голову лезли совсем другие мысли. О событиях, последовавших непосредственно за их поездкой в село Степанчино. Про них, пожалуй, даже адвокату знать было бы лишним. Тем более что они ну просто никак не могли относиться к делу, по крайней мере к уголовному. Но к их делу, к жизни основательниц страхового общества они были очень и очень относимы…

Глава 8 Пытки в подвале, в мансарде и в «ритце»

Но ты, владычица любви,

Ты страсть вдохнешь и в мертвый камень:

И в осень дней твоих не погасает пламень,

Текущий с жизнию в крови.

Павел Силенциарий.

Стихотворение (около 570).

Пер. К.Н. Батюшкова