Акулы из стали. Аврал

– Я не понял! А что происходит-то? Куда я попал? Где мой любимый, уютный крейсер полутёмно-полугрязного состояния? Вы что тут, два дня приборку ебашили?

– Да прям там, – отмахнулся старпом, – так, за часок палубы проходные протёрли.

– Ну. Ага. Рассказывай мне, Ганс Христиан, рассказывай, ну очковтиратели! Такое ощущение, что вы на парад на Красную площадь собрались. Честное слово, аж противно!

– А вы в корму, в корму сходите. В трюмы поспускайтесь, например.

– В седьмой, ещё скажи.

– Всенепременно в седьмой! Именно в него в первую очередь!

– Заманчиво, но нет! Поберегу своё слабое сердце от таких потрясений!

Проверка состояла из двух вежливых и прилично одетых офицеров с красными полосками на погонах. Офицерам было тяжело после вчерашней бани – их изнеженные московские печени, видимо, плохо восприняли северное гостеприимство, но они старались держаться и выдыхать в себя. Старпом им предложил пройти в салон, но они вздрогнули и робко предположили, что, может, потом, а сначала дело? Пока офицеры доставали дрожащими пальцами бумаги из своих портфелей и раскладывали их на столе, командир с комдивом пришли в центральный. Все друг с другом раскланялись, поинтересовались, всё ли в порядке в семьях и на службе, и перешли к проверке.

– Что будете проверять? – вежливо поинтересовался командир.

– Оружие! – бодро доложили офицеры.

– Оружие? Какое оружие? Торпед у меня нет на борту, с ракет головы сняты…

– Стрелковое оружие. Мы прибыли с целью проверить содержание стрелкового оружия на кораблях.

Комдив с недоумением посмотрел на командира, командир с недоумением посмотрел на старпома, старпом с недоумением посмотрел на помощника, помощник охуевшими глазами посмотрел на меня.

Эх, ребята, да что вы знаете о Звёздном Часе? Вы когда-нибудь чувствовали себя крутым, как Клинт Иствуд, ловким, как Джеки Чан, и уверенным, как Арнольд Шварценнегер? Я надел пилотку так, чтоб кокарда была аккурат промеж бровей, расправил повязку, чтоб всем сразу стало понятно, кто тут сейчас будет звездить, и покрутил на пальце ключи от пирамид с оружием (хотел, конечно, пистолет покрутить, но побоялся, что могут неправильно оценить ширину этого жеста):

– Я готов!

Офицеры поразбирали автоматы и пару пистолетов, посветили фонариками вглубь пирамид, понюхали смазку и сказали:

– Хорошо! Очень хорошо! Вот вчера в другой дивизии проверяли лодку – там намного всё хуже. А у вас вот прямо хорошо!

– Тогда в салон? – предложил командир.

Офицеры жалобно посмотрели друг на друга, горестно вздохнули и кивнули.

– Слушай, Серёга, – комдив даже завис на секунду, что для него было крайне нехарактерно, – первый раз на моей памяти из Москвы приезжают люди, чтоб посмотреть на наши два автомата и три пистолета! В чём подвох-то? Проверять больше нечего?

– Да какая в жопу разница? Главное же, что всё хорошо!

– На удивление. Как так вышло-то? Как ты додумался автоматы в порядок привести?

– А они у нас всегда…

– Ой, всё! Не пизди мне больше одного раза за сутки! По-хорошему прошу! – и комдив убежал в салон.

– Эдуард, – старпом переключился на меня, – как так вышло-то?

– Не знаю, Сей Саныч! Как-то неудобно стало – все работают, а я на обочине опять груши околачиваю!

– А, так вот где у тебя кнопка. Ладно, потом с тобой разберусь.

Не наказал даже, добрейшей души человек потому что! А корабль сиял некоторое время, как кремлёвская ёлка, что делало его даже несколько неуютным и неродным – от нас до Кремля как до большого Магелланова облака было. Не, вру, ещё дальше, пожалуй. Как до малого.

Плацебо

А вы как переносите те моменты, когда вам нечем заниматься? Не те моменты, когда вы, оставив свои дела в состоянии «аль денте», прокрастинируете, втыкая в интернет, а когда вот реально нечем себя занять? Маетесь, небось? А если вам нечем заняться день, два, десять, сорок, пятьдесят, восемьдесят?

Вот и подводники маются, хотя вроде бы всё время чем-то заняты в своих автономных плаваниях. Но тут, понимаете, какая штука получается – как со звуком. Определённый уровень стабильного шума ваш мозг устаёт обрабатывать и проводит возле него черту, подписывает её словом «тишина» и – вуаля! Шум есть, а вы его не слышите. Так и с монотонными занятиями, которые повторяются изо дня в день и из месяца в месяц, видимо. Мозг в конце концов подводит черту, пишет «бездельничаю» и – вуаля! Начинается маета и придумывание всяческих развлечений из подручного реквизита.

Проводят, например, дни специалиста – это такой военно-морской КВН без Верника в жюри. Каждая боевая часть придумывает что-нибудь смешное, типа частушек на злободневные темы, сценок художественной самодеятельности или видеомонтажа и развлекает этим остальные боевые части, собранные с недовольными рожами старшим на борту в кают-компании. Потом подводят итоги и тем, кто выиграл, выдают приз – пирог пекут яблочный и хлопают в ладоши. Мы как-то выиграли такой пирог своей боевой частью, но я его так и не попробовал – что там того пирога: метр на полметра на семьдесят человек? Отдали матросам.