Акулы из стали. Аврал

– Ты тока тут не трескайся, а то мыть потом долго за тобой придётся. Ладно, так и запишем: пациент с жалобами на инсомнию.

– На что с жалобами? Не, у меня бессонница просто!

Доктора вздохнули и переглянулись.

– Ну ясно, дадим тебе снотворного, – Андрей выдвинул ящичек, в котором были насыпаны бело-зелёные капсулы.

– Подождите, коллега! – остановил его Саша. – Вот так вот, не измерив физического состояния пациента!

– Да я на глаз его состояние вижу.

– А жаль. Хотелось бы поразвлекаться. У вас, Владимир, может, живот побаливает, или там спина, например?

– Нененене, ребята! Всё нормально у меня вообще! Только спать не могу. Два дня уже. Даже на вахте.

– Ладно, – Андрей насыпал горсть пилюль в пакетик, – принимай за полчаса до предполагаемого сна по одной таблэтке! Не больше, Вова, ибо препарат сильный, не то что второе, но и третье пришествие проспишь! И на вахте не спать! Спать только в положенное время!

– Ой, да один раз было, чо пристали-то? Один раз – не адидас!

И довольный Вова ускакал, прижимая к груди заветный кулёк со спасением от помешательства.

– Эх, ребята! Третий день, как младенец сплю! – хвалился потом Вова.

– То-то воняет так по ночам в каюте… младенцами! А что тебе доктор прописал? – поинтересовался трюмный Борисыч.

– Не знаю, секретные какие-то капсулы. Разработка одного секретного НИИ – только на подводные лодки выдают!

– А покаж-ка?

– Во-о-от они, мои спасители.

– Странно, – хмыкнул Борисыч, – у меня намедни несварение пищевода приключилось, запор по-нашему, по рабоче-крестьянскому, так мне доктор точно такие же пилюли и выдал. А с какой шуфлятки он их тебе доставал? Да и мне с той же самой. Чую, что нас где-то наёбывают, а где – понять не могу. Надо разобраться.

Борисыч постелил на столике листик бумаги, раскрыл капсулу и высыпал из неё белый порошок.

– Странно.

– Что странно?

– Да блестит он странно, порошок этот, – Борисыч послюнявил палец и ткнул его в горстку.

– Борисыч, ты чего? Раз в капсуле, значит горькое пипец, доктор предупреждал, чтоб сразу глотать, а то, говорит, и блевануть можно!

– Не ссы, моряк! Мы трюмные, если и блюём, то внутрь себя!

– Это как?

– Станешь трюмным – узнаешь, – и Борисыч слизнул порошок с пальца, – ага. Ну-ка попробуй, Вова.

– Да ну… чот как-то я опасаюсь!

– Не ссы, говорю, пробуй!

Володя попробовал:

– Сахар!

– Бля буду! Сахар!

– Чувствую, надо с кем-то поговорить, да Борисыч?

– Да. Побежали в амбулаторию! Кто последний – тот минёр!

Да, в некоторых отсеках на «Акуле» можно бегать, если вы, конечно, знаете, в каком месте надо пригнуться, чтоб не отшибить себе рога, и где нужно повернуться бочком, чтоб не выбить плечо. Главное в беге на подводной лодке – не хлопать переборками, но подводники и так ими не хлопают, потому что инстинкт. По этому самому инстинкту закрывания переборок сразу понятно, сколько времени человек провёл на борту. Если первый раз закрывает переборку, то обязательно ею лязгнет, и все окружающие на него посмотрят, как на облезлую выхухоль, а командир отсека покажет кувалду и вкрадчивым голосом с бархатными оттенками скажет:

– Друг. Ещё раз…

Потом человек начинает закрывать переборку медленно и двумя руками – она же тяжёлая, железная и с защёлкой, которую нужно защёлкнуть, иначе не повернётся кремальерное кольцо. И все на него такие смотрят (командир отсека уже кувалду приготовил, улыбается во весь рот) и думают: «Ну. Родишь ты уже или нет, а?».

«А как вы закрываете переборки одной рукой, и они не лязгают?» – спросил меня однажды один учёный капитан.

«Вот так», – говорю. И показываю.

«Не, ну я вижу, а как?»

«Ну вот. Так!» – снова показываю.

«А объяснить можешь?»

«Это нельзя объяснить, друг! Можно только показать! Хочешь, ещё раз покажу?»

Добежали до амбулатории вместе – прослыть минёром никому не хотелось. Доктора как раз пытались расписать пулю с пресными лицами – расписывать пулю на одних и тех же людей три месяца подряд удовольствие сомнительного рода, так как повадки уже изучены, блеф невозможен, а так, просто перекладывание карт.

– О! Механоиды! – обрадовались доктора. – Болит что?

– Пока нет, – сурово сказал суровый Борисыч. – Андрей, это что?

И показал бело-зелёную капсулу.

– Таблетка. И коню понятно.

– От чего она?

– А чья она?

– Моя.

– Значит, от запора.

– А эта? – показал Вова точно такую же таблетку.

– А эта чья?

– А эта – моя.

– Значит эта – от бессонницы. Что вы такие взволнованные-то, не понимаю? Автономку на месяц продлили?

– Хуже, Андрей! Намного хуже! Нас наёбывают!

– Это кто?

– Это ты!

– Это как?

– В них сахарная пудра!

– И что?

– В смысле «и что»?

– Наебал-то я вас как? У тебя запор прошёл? Прошёл. Ты спишь? Спишь. Так в чём наёбка-то?

– Дык ты нас сахаром лечишь!

– И что? Вы мусульмане, может? Вам сахар нельзя в этом месяце употреблять?

– Не, ну Андрюха…

– Ну что «Андрюха»? Я вот когда к вам в сауну иду мыться, я у вас спрашиваю, откуда там берётся тепло и вода морская в бассейне? Нет? Так какого хуя вы в мою матчасть лезете? Что за детское любопытство, я вас спрашиваю, и нарушение корабельных инструкций?

– Клизмы приготовить? – встрял фельдшер Володя.