Акулы из стали. Последний поход

– Меня Аслан зовут.

– Александр.

– Тёзки, значит! Русский?

– Ну хохол вообще, украинец то есть.

– Да какая разница, прально? Один народ мы, так партия сказала!

– Ну… да.

– Реально, вот прямо на лодке, да?

– Когда как. Когда прямо, когда и с дифферентом!

– А-а-а-а-а, я его всё, ну ты шутник, да! Красава! Э, а у меня дед с Магомедом Гаджиевым служил, слыхал про такого?

– Аслан, у нас город в честь него назван, тоже мне спросил ты.

Фуражка опять упала с головы, и доктор решил дальше держать её на коленях.

– Слушай… – Аслан молча смотрел вперёд, сзади неистово сигналили. – Вот это да, нет? Да?

Машина опять тронулась. Ехали молча минут пять, потом с криком «Не, ну ты подумай!» Аслан резко развернулся под красный светофор и через две сплошные. Из резко отскочившей со встречной полосы к бордюру «Волги» высунулся мужик грозной наружности:

– Оу! Чо ты творишь, чорт!

– Пабрацки! Я его всё! Надо!

– Понял! Прасти, брат!

(Вот это момент в повествовании я прошу вас запомнить)

– Саша, давай ко мне заедем, да? Ну дед у меня, панимаешь? Не простит. Нас.

– А надолго? А то я в командировке, дела у меня.

– Куда долго!? Десять минут. Ну день максимум. У меня тожэ, туда-суда, то-сё, короче, дела!

Вскоре за окном замелькала окраина.

– В пригороде живёте?

– Почему? Это город ещё. Ну почти пригород, да.

– Горы у вас красивые.

– Какие горы?

– Ну вот же – горы!

– А, эти горы? Да-а-а, брат, конкретно красота, отвечаю!

Припарковались у двора, чуть не за руку Аслан потащил доктора в дом, тот едва успел надеть фуражку и схватить дипломат.

– Пабрацки! Зачем тебе чемодан?

– Ну как, машина же открыта.

– Эээ… Никто не возьмёт тут чужого! Дед! Дед! Смотри! Это Саша! С подводной лодки! Он Гаджиева знает!

Сухонький дедушка Бола, в пиджаке и с кряжистой палкой вместо клюки, долго рассматривал доктора, качал головой, трогал значок «За дальний поход» и акулу с короной на значке второго корпуса и даже немножко плакал. Доктору было неловко: он, конечно, подозревал в глубине души, что красавчик, но чтоб вот так вот… А ещё неудобнее стало, когда дед ткнул палкой в радостно улыбающегося внука и прикрикнул неожиданно звучным басом:

– Что стоишь, как Казбек! Зови всех! Стол накрывай!

Беседуя с дедом и рассказывая о современных нравах и обычаях в подводном флоте, Саша наблюдал в окно, как Аслан во дворе бурно организовывал: орал во все стороны света, махал руками и даже кинул пару камней в соседние дома.

«Вот это организация! Сколько же они тренировались?» – подумал доктор, когда минут через пятнадцать во дворе уже пахло огнём, едой и человек сорок расставляли столы, лавки и вроде как суетились, но работали споро, и казалось, что даже собаки с кошками – и те помогают. Может, с полчаса прошло, максимум час, как их с дедом позвали к столу. Мужчины, женщины, дети, собаки и коты почтительно стояли вдоль стола, на котором было столько еды, сколько доктор не видел за всю свою жизнь, и ждали, пока во главе усядутся дед и Саша. А потом началось.

– Вот, вина попробуйте, моё, домашнее!

– А-а-а-а, разве это вино! Вот моего, будьте добры!

– Вот только что пирог испекла!

– А вот ещё, тут сыр другой!

– А вот прямо с жару, вот с лучком! Да ну-ка, ну-ка!

– Запейте вот, а то сухо же! С прошлого года стоит, чувствуете букет, да?

– А вот тут отхлебните, да! Да? Да-а-а!

«Я сейчас лопну самым натуральным образом», – подумал доктор, когда очередной кусок уже не глотался, а плавал где-то во рту.

– Ну хватит! – скомандовал в этот момент дед. – Подавайте арак и горячее: будем кушать!

Здесь можно было бы написать, что доктор охуел, но это было бы неверно, так как он охуел уже в том месте, которое я просил вас запомнить. Как оказалось сейчас, тогда это делать было рано, а как окажется впоследствии, и сейчас делать это было бы рановато. Но что уже поделаешь, если человек первый раз в жизни столкнулся с беспощадным кавказским гостеприимством?

Сидели почти до рассвета: ели что-то жареное, варёное, печёное и вяленое, пили арак и запивали вином, потом долго плясали и пели. Ещё фотографировались на память, и доктор расставлял автографы и свою врачебную печать на всём подряд: паспортах, вырезках из журналов и справках из ЖЭКа.

«Как они такие худые все?» – думал доктор, пытаясь уложить свой неожиданно тяжёлый живот поудобнее, чтобы уснуть. Вот именно этот вопрос и казался ему сейчас самым важным. Непривычно болели плечи, но зато доктор теперь точно знал, что когда говоришь: «Ай, красаучик!» или «Слушай, брат!» – следует обязательно хлопнуть собеседника по плечу.

Выехали с утра. Вместе с дипломатом загрузили доктору с собой баул (ну вино тут, то, сё, и так, перекусить в дорогу). Дед Бола и соседи долго звали в гости и потом махали вслед. Аслан что-то напевал, а Саша любовался на горы. «Красота, не то что у нас на Севере, хотя у нас на Севере тоже красота, но здесь вообще красота. Вот бы наше море сюда – всю жизнь служил бы», – крутилось у Саши в голове по кругу. Ехали быстро, наверное, даже что-то нарушали, но какая теперь была уже разница?